В сфере высшего образования политика реформаторов носила двойственный характер. С одной стороны, была провозглашена деидеологизация высшего образования, были отменены идеологические предметы (такие, как история КПСС, научный коммунизм и атеизм), запрещена деятельность политических партий в вузах. Был осуществлен переход образования на коммерческие рельсы: в 1991 году отменено государственное распределение специалистов, отныне они стали попадать на рынок труда, в 1992 году была введена плата за обучение в
государственных вузах, разрешено открытие частных, коммерческих вузов92. В этом плане российские либералы-реформаторы мало чем отличались от своих западных единомышленников — американских и европейских неолибералов, которые стремятся свернуть социальные образовательные программы, введенные социалистами и социал-демократами, и вписать образование в рынок услуг.
С другой стороны, российские либерал-реформаторы сохранили юридическую базу ресурсного характера высшего образования в России и основные институты раздаточных вузов.
Начнем с того, что и после 1991 года в России продолжали действовать советские квалификационные справочники должностей, которые гарантировали получение определенного рода должностей лицам с высшим образованием. А 21 августа 1998 года Минтруда РФ утвердил приказом № 37 «Квалификационный справочник должностей руководителей, специалистов и других служащих», который, как говорилось в его преамбуле, был призван «обеспечить рациональное разделение труда, создать действенный механизм разграничения функций, полномочий и ответственности, четкую регламентацию трудовой деятельности работников в современных условиях развития рыночных отношений»93. Однако он представлял собой, как и признавали его разработчики, лишь несущественно переработанные соответствующие советские справочники, с дополнением должностей и профессий, которых не было при советской плановой экономике. Общий принцип государственного раздатка должностей в соответствии с критериями, установленными государством же, сохранялся.
Согласно этому справочнику, на любых предприятиях и в учреждениях РФ, независимо от форм собственности (в том числе и в коммерческих фирмах) должны наличествовать должности руководителей, специалистов и технических исполнителей. Должности руководителей (директор, финансовый директор, главный бухгалтер, главный инженер, менеджеры и т. д.) могут замещаться только лицами, имеющими диплом о высшем профессиональном образовании (в каждом отдельном случае оговаривается, какое именно высшее образование требуется, например, для замещения должностей финансового директора или главного бухгалтера требуется высшее экономическое образование, а для замещения должности директора типографии предприятия или начальника отдела социального развития подойдет любое высшее образование94). Хотя справочнику придавался статус рекомендательного документа, очевидно было, что при учреждении или проверке предприятия проверяющий госорган обязательно обратит внимание на соответствие должностных лиц требованиям единого справочника.
Подобные справочники есть и по отдельным отраслям: для сферы здравоохранения, культуры и т. д. Более того, высшее образование как ресурс было «вмонтировано» даже в учрежденный либерал-реформаторами рынок. Так, при создании и государственной регистрации банков (кредитных организаций) любой формы собственности по закону РФ «О банках и банковской деятельности» учредители обязаны представить в Центробанк анкеты кандидатов на должности руководителя кредитной организации (банка), главного бухгалтера, заместителей главного бухгалтера, причем от всех этих кандидатур требуется наличие высшего экономического или юридического образования (в случае высшего образования по другой специальности — опыт руководства не менее двух лет)95. Таким образом, государство РФ разрешает занимать высшие руководящие должности в банках (даже в частных) лишь лицам с высшим экономическим и юридическим образованием (за редкими исключениями). Налицо государственный раздаток права заниматься банковским бизнесом, связанный с желательным наличием диплома о высшем образовании государственного образца как ресурса, который раздается тоже государством (или, в случае коммерческого вуза, по разрешению государства и под его контролем). не совсем понятно, почему высшие руководители нашего государства после этого сетуют на избыток лиц с юридическим и экономическим высшим образованием на рынке труда: государство ведь само сделало наличие такого диплома требованием, без которого затруднительна или невозможна карьера в такой престижной сфере занятости, как банковская.
Наконец, высшее образование и в постсоветской России дает возможность занять определенные должности и получить определенные чины на
госслужбе, как это было и в Российской империи, и в СССР. Указом Президента РФ от 22.12.1993 № 2267 «Об утверждении Положения о федеральной государственной службе» для федеральных государственных служащих устанавливались классные чины:
- высшие государственные должности (действительный государственный советник Российской Федерации),
- главные государственные должности (государственный советник РФ),
- ведущие государственные должности (государственный советник 1, 2, 3 класса),
- старшие государственные должности (советник государственной службы 1, 2, 3 класса),
- младшие государственные должности (референт государственной службы 1, 2, 3 класса)96.
Должности, начиная со старших государственных, могут замещаться только лицами с высшим профессиональным образованием по специализации должностей, для старших и ведущих должностей нужно еще дополнительное высшее образование по специальности «госуправление»97. После ряда преобразований в 2003 году был принят современный закон «О системе государственной службы Российской Федерации»98, а за ним, в 2004 году, — закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации»99 и соответствующие подзаконные акты. Должности госслужбы были разделены на 4 категории:
- руководители,
- помощники (советники),
- специалисты,
- обеспечивающие специалисты (статья 9 закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации»)
и на 5 групп:
- высшие должности;
- главные должности;
- ведущие должности;
- старшие должности;
- младшие должности.
В категории «руководители» и «помощники (советники)» предусмотрены высшая, главная и ведущая группы, в категории «специалисты» — высшая, главная, ведущая и старшая, в категории «обеспечивающие специалисты» — все пять групп.
В число квалификационных требований к замещению должностей входит уровень образования: без наличия диплома о высшем образовании можно замещать лишь должности старшей и младшей групп категории
«обеспечивающие специалисты»; напротив, наличие такого диплома открывает путь к должностям ведущей, главной и высшей групп категории «обеспечивающие специалисты» и к должностям всех групп остальных категорий100.
То же самое касается госслужбы по линии МВД. В 1992 году вышло Постановление ВС РФ № 4202-I «Об утверждении Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации и текста Присяги сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации». Согласно пункту «г» статьи 26 этого постановления звания лейтенанта милиции, лейтенанта внутренней службы и лейтенанта юстиции присваиваются не только лицам с юридическим высшим образованием, но и просто «гражданам, имеющим высшее образование и назначенным на должности среднего или старшего начальствующего состава»101. То есть и в постсоветской России лица с высшим образованием (не обязательно даже юридическим) имеют преимущество перед остальными гражданами при поступлении на службу в органы МВД, поскольку могут рассчитывать на замещение должностей среднего и старшего начальствующего состава и получение звания не ниже лейтенанта. Это постановление сыграло немалую роль в том, что в 1990-е годы выпускники вузов, чьи специальности перестали быть востребованными в связи с трансформацией экономики и социальной структуры, стали поступать в милицию. Для юношей это был способ не проходить службу в действующей армии и получить достаточно высокую должность с твердым окладом и многочисленными положенными ее обладателю социальными льготами. В 1996 году это постановление было после некоторого редактирования переутверждено, и данная норма существует в российской полиции до сих пор.
Итак, даже после провозглашенного перехода к рыночной экономике политическое руководство России сохранило ресурсный характер высшего образования. В отличие от западных рыночных стран, где высшее образование всего лишь квалификация, указывающая на обладание определенными знаниями и умениями, в «рыночной» России, как и в Российской империи и в СССР, высшее образование осталось государственной привилегией, которая открывает путь к определенным должностям на гражданской госслужбе, в органах МВД, на предприятиях и в учреждениях промышленной и социальной сферы и даже в сфере банковского бизнеса. Фактически эти документы — от единого квалификационного справочника должностей до указанных законов и постановлений — являлись и являются юридической базой для существования в постсоветской России сословия обладателей дипломов о высшем образовании. Это именно сословие, как характеризует его создатель теории сословности С. Г. Кордонский, поскольку этих людей объединяет получение от государства общей льготы, а также самоидентификация, построенная на противопоставлении людей с высшим образованием, людям, не имеющим высшего образования, а потому стоящим на одну ступеньку социальной иерархии ниже.
Хотя это сословие делится на подсословия (людей с дипломом о юридическом, экономическом, техническом и т. д. высшем образовании), принципиально важно тут наличие любого высшего образования, поскольку, например, при получении определенных должностей на госслужбе или в МВД специализация высшего образования большой роли не играет. Вузы, таким образом, выступают как социальные механизмы воспроизводства данного сословия. Причем, поскольку выпускники вузов устраиваются на работу вне зависимости от специализации (дипломированные инженеры и учителя становятся лейтенантами милиции или теперь уже полиции), прямой связи между высшим образованием как квалификацией и как правовым статусом нет. В принципе, вузы могут заниматься раздачей чистого ресурса «высшее образование» без обеспечения его соответствующими знаниями, что часто фактически и происходит, особенно в провинции и в коммерческих вузах.
Далее, сохранились привилегии и для студентов, и самой значимой среди них стала отсрочка от призыва в вооруженные силы, которая привлекала и привлекает в число студентов множество юношей, которые в другой ситуации никогда не поступили бы на данную специальность и в данный вуз.
И, как уже говорилось, даже после либеральных реформ начала 1990-х годов российские вузы сохранили свой раздаточный характер. Основой образовательного раздатка является государственная монополия на образование, государственный контроль содержания передаваемых в вузах знаний, плановая организация преподавания и учебы и, наконец, отсутствие академических свобод. Все это осталось и в постсоветских вузах и, даже более того, было провозглашено в соответствующих законах. Закон «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» (от 22 августа 1996 года № 125-ФЗ)102 в п. 2 ст. 10 провозгласил: «Государственные высшие учебные заведения, находящиеся в ведении Российской Федерации, создаются, реорганизуются и ликвидируются Правительством Российской Федерации. Органы государственной власти субъектов Российской Федерации вправе осуществлять управление высшими учебными заведениями, находящимися в ведении субъектов Российской Федерации…». Конституция РФ 1993 года в п. 5 ст. 43 установила Федеральные государственные образовательные стандарты103. Тот же закон «О высшем и послевузовском профессиональном образовании», казалось бы, провозгласил автономию вузов, гарантируя таким образом «самостоятельность в подборе и расстановке кадров, осуществлении учебной, научной, финансово-хозяйственной и иной деятельности в соответствии с законодательством и уставом высшего учебного заведения, утвержденным в установленном законодательством порядке» (п. 1 ст. 3). но при этом в следующем же пункте эта самостоятельность существенно ограничивалась: «Контроль за соответствием деятельности высшего учебного заведения целям, предусмотренным его уставом, осуществляют в пределах своей компетенции учредитель высшего учебного заведения и федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по контролю и надзору в сфере образования и выдавший лицензию на ведение образовательной деятельности». Закон гарантировал преподавателям и студентам академические свободы: «Педагогическим работникам из числа профессорско-преподавательского состава, научным работникам и студентам высшего учебного заведения предоставляются академические свободы, в том числе свобода педагогического работника высшего учебного заведения излагать учебный предмет по своему усмотрению, выбирать темы для научных исследований и проводить их своими методами, а также свобода студента получать знания согласно своим склонностям и потребностям». Однако при этом свобода преподавателей «излагать учебный предмет по своему усмотрению» ограничивается Федеральными государственными образовательными стандартами (ФГОС) и основной образовательной программой высшего профессионального образования (ООП), которая включает в себя учебный план, рабочие программы дисциплин и т. д. Причем по закону ФГОС должны разрабатываться и приниматься в порядке, утвержденном правительством (п. 3 ст. 5)104, а разработку примерных ООП обеспечивает «Федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере образования» (п. 6 ст. 5). Провозглашенная академическая свобода преподавателя, таким образом, была сведена законом к свободе маневрировать внутри программы, утвержденной министерством. Что же касается академической свободы студентов, то ее закон вообще сводил фактически к выбору факультета и специальности; о гумбольдтовской свободе выбирать предметы и преподавателей в законе даже речи не шло.
Кроме того, не претерпели изменения отношения между преподавателем и вузом. С точки зрения буквы либеральных реформ логично было бы перейти на договорную систему таких отношений. Действительно, такие договоры были внедрены в жизнь. Однако это была только имитация договорных отношений, потому что внутри вуза сохранилась та же система штатного расписания должностей и формальная привязанность преподавателей к данному вузу. Сохранились даже трудовые книжки советского образца, существующие и до сих пор (т. е. в 2013 году). Можно сказать более, раздаточный характер работы в вузе укрепился. В 1992 году, то есть одновременно с рыночными реформами в экономике, была принята единая тарифная
сетка работников бюджетной сферы105. Она разделяла всех работников бюджетной сферы (в том числе преподавателей и работников администрации вузов) на 18 разрядов. В зависимости от квалификации, стажа работы, должности каждому работнику присваивался определенный разряд и выплачивалось положенное для работников этого вуза жалованье (оклад)106. на втором году существования постсоветской России под разговоры о переходе страны на рыночные рельсы был принят документ, который довел до логического завершения принцип раздатка, лежавший в основе советской экономики. Зарплата преподавателя вуза устанавливалась не руководством вуза, которое его нанимало бы на определенных условиях, а централизованно, государственным органом (размер минимальной тарифной ставки (оклада) устанавливался правительством РФ) и зависела не от его личных качеств, а от его социального статуса (ученой степени, ученого звания, должности). Представители профессорско-преподавательского состава получали по 8—17 разряду, ректор — по 17—18.
С другой стороны, объем работ, который должен был выполнить преподаватель, зависел также от социального статуса и регулировался при помощи планирования педагогического процесса (учебный план и карточка поручений). Перед нами классический принцип раздатка, выраженный О. Э. Бессоновой при помощи формулы «от каждого по дати, каждому по чину»107.
Итак, либеральные реформы в экономике и политике коснулись вузов лишь поверхностно. Высшее образование в России так и осталось правовой привилегией или даруемым государством ресурсом, позволяющим повысить социальный статус, а не набором знаний и умений, которые продают на рынке труда. Вузы так и остались учреждениями, которые занимаются раздатком этого ресурса и работа и оплата в которых также строятся по принципу раздатка. Как видим, либерализация 1990-х оказалась гораздо менее радикальной, чем, скажем, либерализация 1920-х. Уяснение причин этого требует отдельного исследования, но уже сейчас можно предположить, что все дело в поверхностности самой новой либеральной революции. У власти остались примерно те же люди и кланы, что были у власти или рядом с нею в позднем СССР, и, несмотря на радикализм в риторике, они, в силу элементарного инстинкта самосохранения, вынуждены были в реальной жизни ограничиться разрушением лишь в тех областях общественной жизни, где это было необходимо для их личного обогащения и удержания власти (прежде всего, в экономике). Попытки более глубоких реформ неизбежно привели бы к тому, что и их самих смели бы другие, более радикальные и агрессивные общественные деятели, в меньшей степени связанные с прежним режимом. Впрочем, в любом случае страна пришла бы в итоге к восстановлению классической для России ресурсной раздаточной модели, как это произошло в 1930-е, при Сталине, и происходит в 2000-е, при Путине.