Кризис 2008 г. подвёл черту под «тучными годами» мировой экономики. Они были связаны с разграблением бывшего соцлагеря и позволили на полтора десятка лет отодвинуть терминальную фазу системного кризиса капитализма, который в начале 1980-х прогнозировали в США группы под руководством А. Гелл-Мана, Р. Коллинза и Б. Бонера, а в СССР — П. Кузнецов и В. Крылов. Кризис 2008 г. залили деньгами, которые к тому моменту уже прекратили выполнять пять основных функций денег, т. е. перестали быть деньгами. Кризис же никуда не делся — котёл просто накрыли крышкой, которую со временем стало подбрасывать всё сильнее.
В США под маской «республиканцев» и «демократов» идёт борьба совсем других сил, разворачивается совершенно другой, намного более серьёзный конфликт. Речь идёт о схватке внутри верхушки мирового капиталистического класса, о схватке за посткапиталистическое будущее, за то, кто кого отсечёт от этого будущего и в нём.
Несколько упрощая ситуацию, этот конфликт можно определить как борьбу ультраглобалистов с их установкой на безгосударственный финансово-корпоративный электронно-цифровой мир ака концлагерь и глобалистов с их курсом на сохранение государства (отсюда борьба за суверенитет), модернизированной промышленности, а следовательно — обеспечение определённых позиций частично сокращающихся рабочих и средних слоёв; при этом государство подчиняется и МВФ, и Всемирному банку, но, главное, продолжает существовать.
В мире ультраглобалистов государства нет — это мир мощных корпораций типа Ост-Индской компании или территорий-анклавов — нео-Венеций; мир, населённый людьми, а по сути — биороботами без национальных, расовых, религиозных и даже половых различий. И Обама, и Клинтон — ультраглобалисты; сегодня лицо ультраглобализма — это Хиллари Клинтон, которую в ЖЖ удачно окрестили Бастиндой (злая колдунья из Фиолетовой страны мигунов в «Волшебнике Изумрудного города»).
За четыре года президентства Трамп успел поломать многое из того, что строили ультраглобалисты: трансатлантическое партнёрство, транстихоокеанское партнёрство, финансирование Америкой ВОЗ и т. д.
Не надо иллюзий: Трамп выполняет, причём непоследовательно и нечётко, волю определённого сегмента мирового, прежде всего, американского капиталистического класса. Объективно союзником этого сегмента является часть западноевропейских элит с правыми установками.
“Химера “Буржуазно-аристократической Республики” (БАР). Несомненно, идеология БАР – идеология псевдо-правых, исповедующих культ “внутренне сильного индивида” как защитной реакции на массовизацию общества и государства в эпохи, во-первых, классической античности (Др.Греция и Римская Республика), во-вторых, Возрождения (города Италии XIV-XVII вв), и в-третьих, от начала Нового Времени до современности (Нидерланды, Англия от Кромвеля до Тэтчер, США от начала до Рейгана и Буша), опирающаяся на идеи Аристотеля (маленькая полития как оптимальная форма правления), Цицерона, Гоббса, Макиавелли, Ницше и др., ядром которой является этика свободного творчества сообщества немногих “сильных индивидов”-“богов” (буржуазно-аристократической олигархии), публично-открытого для соучастия низовых масс, большая часть которых в силу инертности соучаствует лишь номинально.
Идеология БАР с ее установкой онтологического примата индивидва над родом и государством является продуктом типично западной ментальности.” az118.livejournal.com
Антигосударственные устремления ультраглобалистов до недавнего времени имели жёсткое ограничение: прежде чем демонтировать те же США, сначала нужно было демонтировать РФ и КНР; США ведь — это не просто государство (последним президентом США как государства был Никсон), а отчасти государство, отчасти кластер ТНК, железный кулак всех глобалистов — и умеренных, и ультра.
Однако с так называемой цифровизацией стало возможным обнулить или, как минимум, существенно ослабить одновременно всю «большую тройку» государств, до сих пор так или иначе, пусть непоследовательно, в режиме «шаг вперёд, два шага назад» противостоящих ультраглобализму.
Сейчас много говорят об электронном правительстве, о «цифровом государстве», контролирующем прежде всего социальные сети. Даже термин такой появился — нетократия (net — «сеть»).
«Цифровое государство» (кавычки, потому что в строгом смысле слова оно государством не является, это иная форма власти) существует отчасти рядом с обычным, институционально-иерархическим, отчасти (причём от большей части) встроено в него — формально с целью усиления эффективности, оптимизации процессов. По существу — для его уничтожения. Поскольку сети, по сути своей, носят надгосударственный характер, «цифровая государственность» — это глобальная власть.
“Государство – организм, порождающий личностей-государей, а не машина, собранная из индивидов для их удовольствия в форме планетарного вольера.
Видимое отсутствие негативных эффектов совр.кап.государства есть иллюзия хотя бы потому что оно скрывает свою сущность перманентного кризиса, не желая при этом быть на границе жизни и смерти, но только сладкой вечной жизни.
Это очень хитрый кризис. Он расширенно самовоспроизводился как бактерия – сначала захватывая свободное от него пространство, а когда то почти кончилось, то и будущее время в форме жизни в долг.” az118.livejournal.com
Как заметил З. Бауман, капитал (и, добавлю я, всё остальное), превратившийся в электронный сигнал, не зависит от государства, из которого он послан, от государств, чьи границы он пересекает, и от государства, в которое он приходит. Глобальная цифровая власть надстраивается над государством эпохи Модерна так же, как это последнее (именно для него Макиавелли придумал термин lo stato) надстраивалось в XVI–XVII вв. над традиционными локальными и региональными структурами власти, обнуляя их в организационно-властном отношении.
Левиафан «переводит стрелки»
В условиях триумфа Цифры, если он состоится, старое государство Модерна в принципе можно и не разрушать до конца — оно останется скорлупой, на которую можно списывать огрехи, или даже чем-то вроде дрессированного медведя в цирке.
“Либеральная демократия – это система глобального зоопарка, где почти у всех есть еда, крыша на головой, самки и самцы, безопасность и занятия между сном, едой и спариванием, значение которого неуклонно снижается в силу перенаселения и деградации гендерного базиса, фактически без эллинов и иудеев, мужчин и женщин, детей и взрослых, но с инфантильными общечеловеками, – зоопарка, обслуживаемого роботизированными комплексами с небольшим числом специалистов под контролем высшего управленческого звена ТНК, реализующего рекомендации системы принятия решений под контролем ИИ..” az118.livejournal.com
Глобальная «цифровая власть» — почти идеальная форма для так называемого «глубинного государства». Здесь только нужно уточнить. Во-первых, не «глубинного государства», а «глубинной власти», так как государство — штука формализованная, а так называемое «глубинное государство» — нет. Во-вторых, нужно говорить о «глубинных государствах», они есть во всех крупнейших странах мира, т. е. о структурах (именно так, во множественном числе) глубинной власти (СГВ).
Процесс оформления СГВ — это 1960–1980-е годы. Связан он с появлением офшоров, финансиализацией капитализма, развитием транснациональных корпораций, на которые в значительной степени переориентировалась часть спецслужб и часть госаппарата — при этом формально и те, и другие оставались на госслужбе.
Автономным источником СГВ стал контроль над наркотрафиком и нелегальной частью торговли оружием, золотом и драгоценными металлами, сырьём, иными словами — криминальная глобальная экономика. Глобализация стартовала как криминализация мировой экономики, а её операторы стали, по выражению О. Маркеева, «глобалистами до глобализации».
По всей видимости, СГВ сформировалась и в Советском Союзе (триада: сегменты КГБ/тогдашнего ГРУ, партхозноменклатуры и курируемая ими теневая экономика, прежде всего в Грузии, Армении, Прибалтике, на юге РСФСР и Украине).
Собственно говоря, перестройка как легализация теневых капиталов и превращение власти в собственность — это главным образом её рук дело, процесс, проведённый ею в кооперации как с СГВ крупнейших государств и закрытыми наднациональными структурами капсистемы (причём не такими, как пресловутый Бильдербергский клуб, а с намного более серьёзными — Cercle/«Круг», Siècle/«Век» и др.), так и с самими этими государствами.
В какой степени «советская СГВ» сохранилась в качестве самостоятельного игрока, а в какой интегрировалась в политико-экономические структуры современного мира — вопрос открытый и не самый интересный: решающую роль в борьбе за мировое послекапиталистическое будущее играют совсем другие силы, и это уж точно не «республиканцы» и не «демократы». Они в лучшем случае тени реальных игроков.
The power of Numbers. The world’s elite is clinging to its only chance. Andrey Fursov
In the USA, under the guise of “Republicans” and “Democrats”, there is a struggle of completely different forces, a completely different, much more serious conflict is unfolding. We are talking about a struggle within the top of the world capitalist class for a post-capitalist future, for who will cut off whom from this future.
This conflict can be defined as the struggle of ultra-globalists with their installation on a stateless financial and corporate electronic-digital world – a concentration camp and globalists with their course to preserve the state (hence the struggle for sovereignty), modernized industry, and consequently — ensuring certain positions of partially declining workers and middle strata. Тhe state is subordinate to both the IMF and the World Bank, but, most importantly, it continues to exist.
Источник: https://dzen.ru/a/ZKoK-bsqoB7IK1p0