Теория Данилевского как основа идеологии для России. Беседа с директором «Института Русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского» А. Буренковым. Часть 2
— Я так понимаю, судя по вашим статьям, вы считаете, что творческое наследие Данилевского можно взять, по крайней мере, за основу формулирования национальной идеологии, которой нам сейчас ох как не хватает, особенно в условиях СВО на Украине. Ведь всегда представляет интерес не только само учение того или иного мыслителя прошлого, но и то, как к нему пришли современники, почему его отстаивают. Вы рассказали, что путь был через разочарование в марксистской общественной теории, на которой воспитано наше поколение, но от одного разочарования в марксизме и до цивилизационной историософии Данилевского — громадная пропасть.
С началом перестройки открылся новый пласт литературы, прежде недоступный. Например, Священное Писание, которое я тогда прочитал в изложении учебника Закона Божия Серафима Слободского, показало, что существует, оказывается, другая точка зрения на происхождение как самой материи, так и человека, утверждающая, что весь видимый и даже какой‑то невидимый миры сотворены Высшей силой — Богом. Вера пришла позже, конечно, но прочитанное запало, так как такое объяснение было конечным, в отличие от объяснений материалистической философии.
— Ну а как возник интерес к самому Священному Писанию? Ведь расстояние между
материалистической философией и религией огромно.
На самом деле не такое большое для отдельного человека. Если человек гармонизировал свой внутренний мир верой в материализм, то значит, у него вообще есть потребность в том, чтобы решить для себя проблему своего отношения к внешнему миру. Когда с возрастом накопленные знания и опыт приходят в противоречие с принятой системой ценностей, возникает кризис и поиск новой системы ценностей. Хуже, если человек вообще не задумывается над этими вопросами. В этом случае пропасть почти непреодолимая.
Большую роль для своего времени сыграли книги ряда православных авторов митрополита Иоанна (Снычева), Ивана Солоневича, Льва Тихомирова. С начала 1990‑х годов я активно начал помогать исследователю гонений на Русскую православную церковь отцу Дамаскину. Знакомство с житиями новомучеников и исповедников поразило, как ни странно, не периодом самих гонений в советское время, а дореволюционной частью их жизни. Они оставили нам очень нелицеприятные свидетельства о том времени, все они пророчествовали о неизбежном крахе России в связи с не только потерей веры, но и человеческого облика у части русского народа. Пьянство, разврат, убийства с целью грабежа стали обыденным явлением. К сожалению, некоторые православные авторы ввели общество в заблуждение, нарисовав картину Святой Руси до 1917 года. Жития новомучеников свидетельствуют как раз об обратном — о потере веры, особенно у высших сословий, ставших русскими европейцами и по внешнему облику, и по образу мыслей, и даже по языку. Получилась в голове какая‑то вилка: когда мы разочаровываемся в чем‑то, то хотим быстро заменить прежнее на другое. На это другое просилась идея «Москва — Третий Рим», «Святая Русь», но жития новомучеников не подтверждали её практическую реализацию непосредственно в дореволюционный период. И вот тут мне отец Дамаскин посоветовал книгу «Россия и Европа», а ему, в свою очередь, отец Николай Доненко, который занимался восстановлением могилы Данилевского в Крыму. Вы не поверите: я проглотил книгу за два-три дня, а ведь ее считают очень тяжелой для чтения. Книга поразила стройностью логического изложения совершенно новой для меня общественной теории и обилием прогнозов о будущем России, которые сбылись, что само по себе служит доказательством серьёзности теории, ведь практика — это критерий истины. При этом книга написано живым народным языком, и если текст трудно воспринимается, то не из‑за языка, а из‑за того, что автор «зашивает» в него много мыслей. Отсюда обилие сложноподчинённых предложений, которыми современные авторы редко пользуются.
Источник: https://t.me/RossiyaNeEvropa/23753