Всем тем, кто переживает за Россию, стоило бы надеяться, что ее власть использует бунт Вагнера для того, чтобы, как сказал бы Ленин, «немного очистить собственные ряды от дураков».
Русская история изобилует бунтовщиками и самозванцами, которые часто пользовались симпатией народа вследствие критики бюрократии, коррупции и жестокости, которую власть и отдельные ее представители слишком часто использовали. И все-таки, те бунтовщики или самозванцы, по крайней мере наиболее успешные из них, не действовали без чьей-либо поддержки, внутренней или внешней, без мотива, скрывающегося во взаимоотношениях и интересах властных структур, и бесспорно не без тех, кто смотрит и ждет исхода начавшихся событий, чтобы получить наибольшую выгоду для себя.
Неблагодарное это дело, да еще рано говорить о мотивах, которые побудили Пригожина и его соратников к очевидно иррациональным действиям вооруженного мятежа против российского государства, и сделать это в разгар войны на Украине, притом при непосредственной угрозе начатого украинского контрнаступления. Президент Путин не единственный, кто напомнил, что в истории России уже бывали такие моменты, также в разгар войны, и когда она была, казалось бы, накануне значительных военных успехов, особо выделив 1917 год.
Но если иметь в виду тот год, то уместнее представить, что российский президент имел в виду февраль, а не октябрь 1917 года. Понятно, что у Пригожина нет идеологической платформы, которая хоть сколь-нибудь могла бы сравниться с большевистской, точнее у него нет никакой идеологической платформы, кроме некой разновидности антибюрократического популизма. Кроме того, когда речь идет об октябре, Ленину приписывают слова о том, что власть просто-напросто валялась на улице, а он и его соратники были первыми, кто сообразил подобрать её. И, несмотря на все слабости современного российского государства, по крайней мере, сейчас, власть отнюдь не болтается по улицам, готовая сдаться тому, кто покажет минимум заинтересованности и способности забрать ее.
Если говорить о феврале 1917 года, то здесь возможно большее количество параллелей. Февраль произошел в результате усталости от войны, недовольства коррупцией, бюрократией, бесправности народных масс и, конечно же, подрывного влияния из-за рубежа. Кроме того, февраль в большей мере, нежели революция, был государственным переворотом, в основе которого – изменение «сверху», осуществленное частью управленческих структур и структур безопасности.
Война внутри элит
Наряду с тем, что большинству граждан в России кажется, что война длится слишком долго, что перспективы дальнейшего развития страны и её исторического пути довольно непредсказуемы и туманны, наряду с огромным давлением Запада и объективных системных проблем, перед которыми оказалась бы всякая страна в ситуации, подобной российской, основной проблемой сегодняшней России является война внутри её элит, управленческих, финансовых и в сфере безопасности, которая не безобидна и ведется не со вчерашнего дня. А ведь было ясно, что Пригожин не пошел бы на такую авантюру, если бы не имел поддержки и поощрения со стороны части этих элит. Замешаны ли в этом, и в какой мере, иностранные разведывательные службы, сейчас невозможно утверждать, но известно, что интересы отдельных структур внутри самой Российской Федерации были достаточно сильными, чтобы тлеющий и закулисный конфликт превратить в нечто осязаемое.
Тот, кто знает и понимает, в какой ситуации Россия была в 1990-х, до какого уровня экономически, политически, социально, морально и с точки зрения безопасности была разорена, никак не мог ожидать, что через два десятка лет она будет способна выдерживать схватку той интенсивности, что сейчас ведется на Украине, без особых для себя проблем. Не только на поле боя, но, прежде всего, с точки зрения поддержания функциональности государственной и общественной системы. Мера переплетенности государственных органов и руководящих структур с различными и внешними, и внутренними интересами особенно проявила себя с началом так называемой Специальной военной операции, неуспехи которой во многих случаях можно отнести не только к инертности и неспособности соответствующих исполнителей, но и к прямым подрывным действиям внутри самих государственных структур.
Российское государство и общество пронизаны различными сталкивающимися интересами и убеждениями, и это, конечно, должно было отразиться и на отношении к войне на Украине. Против так называемой СВО не только открытые – в той или иной мере – агенты Запада, но и те, чьи деловые интересы под угрозой прекращения или ограничения сотрудничества со странами Запада, а также те, кто попросту не представляют себе, что долговременный и резкий раскол с Западом может быть подходящим путем для России. Не будем забывать, что Россия большая страна, в которой отдельные люди и группы людей могут владеть такими богатством и мощью, которые нам в Сербии трудно себе представить, и что их влияние, в любом случае, немалое, как и потенциальные аппетиты.
Слабости системы
Если уж мы начали текст с исторических параллелей, то можем с определенной оговоркой сказать, что ситуация, в которой сейчас находятся Владимир Путин и государственная верхушка скорее напоминает ту, в которой находился, к примеру, Иван Грозный, нежели какой-либо император после Петра Великого. При этом мы имеем в виду почти феодальную раздробленность интересов и сил, которая характеризует российскую государственную структуру, когда роль власти больше напоминает роль балансёра, примирителя и арбитра между потенциально враждующими сторонами, чем сильную центральную власть, диктующую дальнейшие направления развития. Нынешнее положение вещей таково: Путин и его окружение допустили серьезные упущения в деле своевременной амортизации потенциальной вражды и тем, кто не понаслышке знает российскую ситуацию, совершенно ясно, что никак нельзя было рассчитывать на силу и волю государственного руководства без навязывания жесткого курса, которому бы все потенциально враждующие группы должны были полностью подчиниться.
Принимая все это во внимание, можно предположить, что поступок Пригожина, какие бы последствия он не имел, а сейчас, похоже, идет деэскалация и возвращение вагнеровских подразделений на базы, означает новую фазу в противостоянии российских элит, что является в данный момент для страны самым большим вызовом. Нельзя исключать вероятности того, что за всем этим скрывается намерение более серьезной и более долговременной дестабилизации страны, и того, что кто-то поверил, что мятежное войсковое подразделение может организовать более серьезное сопротивление и осуществить некое подобие государственного переворота, но более реально то, что кто-то рассчитывает, что слабости системы (которые показал этот бунт) приведут к изменению соотношения сил внутри руководства страны, и что определенные видения дальнейшего развития России получат преимущества по отношению к неким другим, ныне актуальным, или тем, которые могли бы перевесить в ближайшее время. Что, например, перевесят те, кто считает, что войну на Украине нужно как можно быстрее или по крайней мере в недалеком будущем закончить, с неизбежными компромиссами, но и без очевидного поражения, с сохранением каких-никаких отношений с Западом и перспективой их улучшения.
Если посмотрим на деление элиты на три части по Дугину, основываясь на ее отношении к текущей войне, т.е. «победа нашистов», компромиссники и капитулянты, соответственно на тех, кто считает, что любой ценой надо победить, даже не считаясь с возможностью окончательного или длительного раскола с Западом, на тех, кто выступает за независимость и суверенитет России, но считает, что существуют возможности для компромисса и возобновления сотрудничества, и, наконец, на тех, кто считает, что оккупация со стороны Запада – наилучшая опция для России, рискну предположить, что потенциальных инспираторов или, по крайней мере, болельщиков бунта надо искать среди вторых, предполагая очень вероятным такой исход, когда бы их успех дал дорогу тем, третьим, что, боюсь, ни в коем случае не было бы в интересах России и ее народа.
А всем тем, кому не безразлична Россия, надо бы надеяться на то, что её власть использует это наилучшим образом, чтобы, перефразируя уже упомянутого Ленина, «немного очиститься от дураков в собственных рядах, будучи готовыми к избавлению от системных болячек, которые многих делают недовольными системой в целом».
После этой войны и после Путина, когда бы это ни случилось, для России должна бы начаться новая эпоха, которая будет рассматривать постсоветский период, подходящий к концу, как некую промежуточную фазу, через которую нужно было пройти, но из которой следует выйти как можно быстрее и идти как можно дальше, в некое лучшее для всех нас время, дальше от колониальной подчиненности, мазохизма и ненависти к самим себе, от гулага, безбожничества и капитализма, как и от всякой формы деспотизма и имперской надменности. Но сейчас, пока еще гремят пушки, самое важное – выжить, не только физически, но и культурно, и духовно. Только так можно ожидать возрождения, новую жизнь России, которая с самого ее возникновения являет собой единственную настоящую и истинную идеологию этой страны, и ее истинную тайну.
Владимир Коларич – прозаик и драматург, теоретик искусства и культуры, автор книг «Христианство и кино» и «Общественный интерес в культуре: теоретические основы и исходные критерии оценки».
Перевод с сербского: Владимир Наумов