Хотя в интервью затрагивался ряд внутриполитических вопросов, наиболее яркие тезисы о параметрах применения Россией ядерного оружия подхватили зарубежные СМИ. Как сказал Путин, вопрос о применении ЯО в украинском конфликте не рассматривался за ненадобностью, Запад предупрежден, что отправка войск туда будет сочтена интервенцией, но Россия открыта к переговорам под серьезные гарантии
Президент России Владимир Путин дал интервью телеведущему Дмитрию Киселеву для телеканала «Россия 1» и агентства РИА Новости. В том числе он заявил о готовности России к возможной ядерной войне и назвал условия мирных переговоров по Украине. Каковы основные тезисы и знаковые моменты?
В отличие от Такера Карлсона Дмитрий Киселев вовремя подбрасывал Путину нужные вопросы, так что президенту не пришлось выступать с длинными историческими экскурсами. Благодаря этому удалось пройтись по широкому кругу вопросов. Впрочем, западную прессу вряд ли заинтересовали бы планы строительства 130-километровой дороги Сочи — Джубга, равно как и намеки на возможное сохранение после выборов правительства Михаила Мишустина, которое, по словам Путина, работает «вполне удовлетворительно».
Что касается россиян, то многих заинтересовали бы детали готовящейся прогрессивной шкалы налогообложения. Однако Путин, как и в ежегодном послании, обошел подробности, отослав к Думе и правительству. По словам Путина, россияне к прогрессивной шкале готовы и ее поддержат.
Он повторил тезисы об устойчивости российской экономики перед санкциями, а также развеял опасения насчет того, что военные расходы нанесут ей ущерб, как это произошло в СССР. Наоборот, военные расходы, отметил он, «разгоняют экономику». Путин при этом сослался не на Росстат, а на Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI), согласно которому в прошлом году оборонные расходы России составляли 4% ВВП, а в этом году — 6,8%, тогда как в СССР они доходили до 13%. Российский президент также по-прежнему считает реалистичной цель обогнать уже не только Германию, но и Японию, став четвертой экономикой мира. Правда, это если считать ВВП по паритету покупательной способности.
Разумеется, на Западе обратили внимание прежде всего на внешнеполитические тезисы. Главных было четыре. Первый — о том, что Россия готова к ядерной войне. Правда, Путин заявил о готовности в «военно-техническом смысле», а не в политическом, оговорившись, что с начала СВО вопрос об использовании такого оружия не вставал, поскольку в этом не было необходимости. Так он ответил на недавно появившиеся в западной прессе слухи, согласно которым якобы Москва планировала использование тактического ядерного оружия, в ответ на что Вашингтон пригрозил массированным ответом с помощью неядерных средств.
Второй тезис — это предупреждение США и другим странам НАТО по поводу возможной отправки своих войск на Украину. Путин заявил, что их будут считать интервентами. Не забыл он и рассуждения на эту тему президента Франции Макрона, охотно поддержав вброшенный Киселевым тезис о том, что, дескать, это стало проявлением обиды за то, что Россия «наступила на хвост» французам в Африке.
Путин повторил и свой известный тезис о том, что в Варшаве «спят и видят», как бы вернуть ту часть территорий Украины, которые Сталин отобрал у Польши в начале Второй мировой войны. По словам Путина, ввод польских войск в западные области возможен, после чего они оттуда уже не уйдут. Разумеется, в польской прессе не могут обойти эти пассажи вниманием, сославшись на официально декларируемую Варшавой позицию об отсутствии таких планов. В логике польских властей это было бы выгодно Москве в целях легитимации собственных территориальных приобретений. Впрочем, мы ведь еще далеки от конца военного конфликта, поэтому — как знать, чем все еще обернется.
Третий важный тезис Путина в глазах Запада — это то, что, как заявил президент, Западу не удалось нанести поражение России. В том числе и США зря потратили деньги на создание системы ПРО, поскольку у России есть средства ее преодоления.
Наконец, четвертый тезис — это подтверждение готовности к переговорам. Однако, учитывая ряд эпитетов, употребленных в адрес украинских властей — например, «нос в кокаине», — вряд ли Путин имел в виду переговоры именно с Киевом. Тем более что речь о новой системе безопасности, учитывающей интересы Москвы. Киеву же был месседж отбросить «хотелки» и исходить из реалий, сложившихся «на земле». Этот тезис употребляется не в первый раз, но пока Путин не считает нужным обозначить территориальные границы этих «реалий».
Такер Карлсон, помнится, задал ему вопрос о том, удовлетворится ли он теми территориями, которые сейчас контролирует российская армия, но Путин предпочел вопрос не заметить. По-своему понятно, ибо сейчас все диктует ситуация на поле боя. И, как заметил Путин, было бы странно начинать Москве переговоры лишь потому, что у Украины «кончаются патроны».
Путин хочет теперь фиксировать на бумаге все договорные обязательства. Потому что он больше «никому не верит». После того как Россию обманули с обещанием не расширять НАТО или не устраивать госпереворот на Украине в 2014-м. Эта мысль была хорошо сформулирована Булгаковым в «Собачьем сердце» устами профессора Преображенского, которому надоели своими досаждениями всякие швондеры. Мол, нужна «окончательная бумажка. Фактическая! Настоящая!! Броня!!!» До этого пока еще далеко.
В заключение Путин рассказал, какую страну хотел бы оставить внукам. Он рассчитывает, что «экономика будет более технологичной, более современной, основанной на современных достижениях науки и техники, информационных технологий, искусственного интеллекта, робототехники, генетики и так далее. <…> «Разумеется, страна будет самодостаточной в сфере обеспечения своей безопасности и обороны».
Источник: https://dzen.ru/a/ZfIaskliaFUoz6Sh