Йован Цвиич в начале 20 века написал, что главную проблему для сербов представляет то, что они построили свой дом на дороге. Он тогда очень лаконично обрисовал суть сербской исторической судьбы и страданий в последние несколько веков.
Сегодня с вниманием надо читать размышления Миломира Степича, который снова подтверждает решающее значение географии, которая, наряду с историей, экономикой и другими факторами, влияет на судьбу отдельных народов.
Говорит это в интервью «Голосу Республики Сербской» историк Милош Кович, поясняя, что все проблемы, с которыми сербский народ и сегодня сталкивается, в основном, результат жизни на меже, разделяющей великие силы.
– Наше место там, где мы есть. Живем на ключевой коммуникации, которая ведет из Европы в Азию, но, и к Африке через Ближний Восток. Это нервные точки, на которых должны быть конфликты или сильные государства, которые бы эти конфликты предотвращали. Таков и Ближний Восток или, скажем, Афганистан или Корея. Это все ключевые коммуникации. Югославия была попыткой создать великое государство, которое воспрепятствует тем вечным войнам и столкновениям, но мы видели, какова в конце была ее судьба. Кого-то все это не устраивало,– подчеркнул Кович.
Голос: На кого сегодня можем положиться, а на кого нет?
Кович: Сербская внешняя политика, а здесь я имею в виду как Сербию, так и Республику Сербскую, должна быть трезвой. Во все двери надо стучаться. Это более всего стало очевидно при политическом преследовании президента Республики Сербской Милорада Додика. Внешний фактор был ключевым. Мы не должны забывать о тех, от кого и до сих пор приходила ключевая поддержка. Это, прежде всего, великая сила, Россия, одна из трех держав, которые являются ключевыми в международных отношениях.
Не следует забывать упомянуть Китай. Это значит, что сербы могут рассчитывать на две из трех ключевых сил в мире. И это фактор, который никак не должен оставаться неучтенным. Мы живем на кромке евразийского пространства. Для нас хорошо то, что мы принадлежим этому пространству, но все же мы находимся на его кромке, что представляет и большой риск. Именно поэтому наши враги сначала уничтожили Республику Сербскую Краину, которая была самой западной точкой сербских земель, но также и православной в том евразийском пространстве. Сейчас под ударом находится Республика Сербская, но нападение идет и с Адриатики, через Черногорию, старую Рашку, и Косово и Метохию. Поэтому надо искать друзей, особенно внутри Европейского союза. У нас уже хорошее сотрудничество с Венгрией, также со Словакией. Нужно смотреть, где еще в Европе можно найти союзников. Скажем, во Франции нет такого непримиримого отношения к сербам и к Республике Сербской, как, скажем, в Германии и Великобритании.
Когда речь идет о США, то, наряду со всеми переменами, которые в этой стране происходят, не надо ожидать многого, по крайней мере сейчас, но надо задействовать все ресурсы, чтобы организовать как можно более тесное сотрудничество с новой администрацией Трампа. Сербы внесли свой значительный вклад в его победу и, конечно же, им есть, что сказать. Такую прагматичную дипломатию проводили в свое время Никола Пашич, Милован Милованович, Стеван Новакович, Йован Ристич или, скажем, Илия Гарашанин. Наша дипломатия должна быть такой и сегодня.
Голос: Когда речь идет о сербском народе, нет ли на сцене и некой разновидности исторического реваншизма?
Кович: Безусловно! Внешняя политика должна быть рациональной, трезвой. В то же время, те, кто разбирается в международных отношениях, очень хорошо знают, что последние очень тяжело освобождаются от эмоций и исторических воспоминаний. Они – важный фактор международных отношений и лучше всего мы можем наблюдать это на примере Германии и её отношении к сербам. Они никогда не забудут уничтожение германской и габсбургской империй, в чем ключевую роль сыграли сербы. В немецких политических элитах считают, что пришло время предъявить счет за эти поражения. Но они забывают, что глобальные отношения в мире меняются, причем, не в пользу Германии. Не в их интересах эта перемена в Белом доме.
Голос: Насколько опасна эта новая русофобия, которая ширится в Европе? Дальше всех пошла Германия. Она, изменив свою Конституцию, приняла решение о создании фонда в 500 миллиардов евро. Эти деньги будут израсходованы на вооружение. Принято также решение, что впервые со времен Второй мировой войны силы бундесвера будут размещены за пределами этого государства. В то же время идет и серьезная полемика о возврате к обязательной военной службе. Многие предупреждают, что всё, что сейчас происходит, напоминает 1933 и 1935 год. Куда же идет эта страна?
Кович: Западные союзники после того, как Германии позволили объединиться, обрушили существовавший до того мировой порядок, который был выстроен и утвержден на Версальской конференции в 1919 году. То, что мы видим сейчас, а прежде всего это видно в новой милитаризации Германии, представляет собой продолжение того процесса. Таким образом, идет отказ от порядка, установленного не только в 1919 году, но и в 1945 году, после слома гитлеровской Германии. Беда в том, что у этого государства всегда хорошая армия, но её дипломатия чаще всего груба и неосторожна. Это то, что изолировало Германию в 1914 и в 1941, соответственно в 1939 годах. Они во многих случаях неестественным образом реагировали в ряде европейских и мировых кризисов.
Самым важным, во всяком случае, с нашей точки зрения, был югославский кризис, в котором Германия от начала до конца активно участвовала вместе с Австрией, причем как открытый враг сербского народа. И тогда мы стали свидетелями такой разновидности невнимания, грубости и враждебности, которую объединившаяся Германия показывала на международной арене. Известно, как подобные и похожие акции заканчивались в 20-м веке. Не забудем упомянуть и о том, что немцы были активными участниками подготовки планов вторжения в Россию в 1812 году. Наполеон командовал только центральным крылом. На северном и южном были немцы. Зачем они снова пускаются в новую авантюру? На этот вопрос они должны дать ответ!
Голос: Насколько вообще оправдана та русофобия, которая опять ширится на европейском континенте?
Кович: Русофобия – старая болезнь западной и центральной Европы. И она, к сожалению, хроническая. Это началось еще в 11 веке с делением христианства на западное и восточное. В 13 веке были большие крестовые походы против православных христиан на востоке Европы, включая и сербов.
При приближении к нашему времени эти походы участились – начавшись с нашествия Наполеона, затем Крымская, Первая и Вторая мировые войны, вплоть до этого новейшего наезда, который мы видим сегодня. Почему у Западной Европы есть потребность время от времени обрушиваться на православную Восточную Европу — это интересный вопрос, который бы нас увел далеко. Но это факт. Как и то, что походы на сербов были, в основном, прелюдией к нападению на Россию. Так было в 1991 году, в 1941, но и в 1914 году, не возвращаясь далее в прошлое.
Голос: Связано ли всё то, что происходит в Европе, с борьбой глобалистов против тех, кто выступает за создание многополярного мира?
Кович: Это ключевой вопрос. Создается многополярный мир. На самом деле, он создан, проблема только в том, что те, кто привык к однополярному миру, которым правили США с их западноевропейскими сателлитами, не могут к этому привыкнуть и легко согласиться с этой переменой. Мы видели, что американский госсекретарь Марко Рубио сказал, что многополярный мир – это факт, реальность. Значит в Вашингтоне постепенно смиряются с этим, в отличие от Европы. В Брюсселе это идет намного труднее. И это главная проблема, причина нынешнего кризиса. Все остальные кризисы – на Украине, на Косово и в Боснии и Герцеговине – в сущности, последствия того неприятия новой реальности со стороны западных сил.
Голос: Имея в виду и большие идеологические расхождения внутри этого содружества, что в конце концов будет с ЕС, не может ли он разделить судьбу Югославии?
Кович: Он безусловно разделит судьбу Югославии, рано или поздно. Распадется тем или иным образом. Просто это одна из государственных форм, которые меняют друг друга на европейской территории со времени появления Европы как фактора на мировой арене. Мы бы далеко ушли, если бы перечисляли разные империи, которые формировались на этой земле – от Римской империи до гитлеровской.
Все это были временные государственные формы. Таков и Европейский союз. Он прошел свой так называемый пик и находится на нисходящем пути. Когда он распадется, через пять, десять или 50 лет, это второстепенный вопрос. Сербский народ был здесь и до Европейского союза, будет и после него, когда его уже не будет в нынешнем облике. Значит, наша задача, просто следить за процессами и, в той мере, которая отвечает нашим интересам, развивать отношения с этим сообществом и готовиться к тому моменту, когда дело дойдет до его распада.
Голос: В контексте этих глобальных событий интересна и роль Турции. Отказывается ли на всё более от идеологии кемализма и возвращается к неоосманизму?
Кович: Турция несомненно играет значительную роль в международных отношениях, причем как региональная сила, также как и Германия. И ее внешняя политика достаточно агрессивна и замешана почти во всех войнах и кризисных ситуациях – на Балканах, Кавказе, в Ираке и Сирии. Ключевой вопрос – соответствуют ли турецкие ресурсы таким её амбициям? Я уверен, что для этой страны было бы лучше вернуться к национальной политике вместо имперской, проводимой ею сегодня. Нужно вернуться к кемализму и забыть про неоосманизм. Их политика в настоящий момент представляет собой смесь того и другого. В определенных общественных слоях преобладает кемализм, в других неоосманизм. Что в определенный момент возобладает в стратегическом видении Турции, думаю, что это будет меняться от случая к случаю.
Голос: Две африканские страны недавно признали так называемое Косово. Значительную роль в этом сыграла как раз Турция. Кроме того, на территории Косово недавно открыта и одна турецкая фабрика оружия, а также урецкие инструкторы некоторое время работают над формированием так называемой косовской армии. Как Вы смотрите на это?
Кович: Турция считает себя призванной быть активным арбитром в балканских вопросах, причем, везде, где есть мусульмане. Политика Анкары по отношению к Косово не может считаться дружеской. Хочу напомнить, что они свою казарму в Призрене назвали «Султан Мурат». Сигнал понятен. Сами турки полны воспоминаний о наших историческихстолкновениях. То, что важно для сербов, это отношения Анкары и Москвы, а также стремление России избежать любых видов конфронтации на наших территориях. Если же эти отношения перерастут в нечто большее, это бы и для нас было исключительно важно при поиске общего политического языка с Сараево и Приштиной. Это нечто, что уже делало Королевство Югославия. Оно через свои добрые отношения с Кемалем Ататюрком влияло на балканское мусульманское население.
Голос: Как Босния и Герцеговина вписываются в ту турецкую историю, то есть в планы Анкары?
Кович: Они не хотят отказаться от того своего влияния, которое они, несомненно, имеют в БиГ. Здесь я, конечно же, имею в виду ту поддержку, которую они оказывают Сараево, т.е. боснийцам. То, что необходимо сербам, то есть Республике Сербской, это, прежде всего, мирное сосуществование, которое ясно определено Дейтонским договором.
И здесь как раз Турция могла бы сыграть значительную роль. К сожалению, если посмотрим на внешнюю политику Анкары, Турция сегодня всё, что угодно, только не миротворец. Она вызывает конфликты и столкновения. Правда, существует традиция сотрудничества с этой страной, но проблема в неоосманских амбициях, которые становятся все сильнее. И это надо принимать во внимание. Их внешняя политика агрессивна, и не только на Балканах. Здесь я бы упомянул, что не только эта страна «поспособствовала» тому, что две африканские страны признали Косово. Тут и Великобритания.
Голос: Чем сербы мешают британцам? Они на наших территориях десятилетиями орудуют, вызывая распри, не давая нам встать на ноги.
Кович: Хотя речь идет о еще одной региональной силе, у неё огромные глобальные амбиции. Британия традиционно болеет русофобией, и она у нее сильнее той, что имеет место в Германии или Франции. Они сербов воспринимают как безнадежно русофильски настроеннный и ориентирующийся на Россию народ. И это главная причина, из-за которой в ключевых ситуациях они будут на стороне тех народов, которые считают наимение подверженными русскому влиянию. Во всех больших кризисах они были на стороне албанцев, даже и тогда, когда они были на вражеской стороне, как в случае двух мировых войн. Это стратегическая политика Лондона, которая иногда может быть изменена в пользу сербов, но такая дружба нам дорого стоила. Это особенно проявилось после марта 1941 года, а также в 1945 году.
Голос: Республика Сербская находится под серьезным самым сильным давлением после подписания Дейтонского мирового соглашения. Есть ли выход?
Кович: Чего-то подобного можно было и ожидать. В самом стиле ведения процедуры суда против президента Республики Сербской Милорада Додика можно было видеть, в каком направлении все идет и каковы окончательные намерения. Но моё личное впечатление таково, что высшая точка этого кризиса прошла, и политическое гонение как-то уменьшается. Думаю, что это, прежде всего, результат определенной внешней поддержки, которую Республика Сербская успела себе обеспечить. Думаю, что это было ключевым моментом. Но нужно и дальше искать эту внешнюю поддержку и понять, что это не некая персональная вещь, но вопрос простого выживания. Все внутренние политические дрязги должно бы отодвинуть на второй план. Нормально, когда существуют различные политические мнения и позиции, но сейчас тот момент, когда необходимо единство. Общий сербский интерес должен быть на первом месте.
Интервью: Велько Зелькович
Перевод с сербского: Владимир Наумов