Развал Российской империи, начавшийся в 1917 году, был в целом купирован по итогам Гражданской войны в России, когда возникший на ее месте Советский Союз вновь объединил утерянные земли. Но не все – например, была потеряна Финляндия, где красные финны были разбиты финнами белыми при помощи германского экспедиционного корпуса.
Этот удар был чувствительнее других. Ленинград, мощный промышленный центр, теперь находился в каких-то трех десятках километров от границ другого государства, отношения с которым были, мягко говоря, далеки от добрососедских.
В Москве понимали, что эту проблему надо решать. Поначалу финнам предлагали обмен. Отодвиньте, мол, границу на 90 километров от Ленинграда, и мы дадим вам в Карелии земель в два раза больше. Хельсинки такой вариант не устраивал – на предлагаемых территориях и инфраструктуры было меньше, и стратегическое значение было далеко не то. Хотя бы потому, что у Финляндии на Ленинградском направлении тоже имелся второй город страны – Виипури, нынешний Выборг. И в случае удовлетворения советских требований уже он бы оказывался у самой границы, что выглядело опасно для Хельсинки. Поэтому финны на всех переговорах стояли на своем и границу отодвигать на советских условиях отказывались. Но судьба больших и сильных стран, если они здоровы и вменяемы, никогда не зависела от прихотей стран маленьких и гордых. В Европе уже чувствовалось приближение большой войны, и Советский Союз не стал терпеть угрозу Ленинграду. Советская военная машина пришла в движение, и в ноябре 1939-го стартовала кампания за Карельский перешеек.
Первый блин комом
В советских штабах недооценили серьезность задачи. У частей РККА, отправленных в Финляндию, не было опыта прорыва современных линий укреплений. При этом в арсенале Советского Союза уже имелись все необходимые для этого средства, но уровень управления войсками оставался слабым. Это неудивительно – опыта Гражданской войны и конфликтов Интербеллума было еще недостаточно. Поэтому попытка взять финнов блицкригом провалилась. Советские атаки на укрепления были отбиты с ощутимым уроном, а кое-где советские части даже попадали в окружение и уничтожались. В успехах первого этапа войны противник опирался на заранее выстроенную линию Маннергейма.
Финляндия изрядно поднапряглась, чтобы позволить себе эту линию. Но страна все равно была маленькой и бедной. Укрепления по своему уровню даже рядом не стояли с французской линией Мажино или бельгийскими фортами. Никаких «подземных городов», заглубленных хранилищ боеприпасов, монструозных лифтов, убираемых башен. Максимум – железобетонные ДОТы с одним подземным «этажом», надолбы, траншеи, блиндажи и колючая проволока.
Зато на финнов играла очень сложная для наступления местность. Леса и болота позволяли многое прятать. Первый штурм линии сорвался не в последнюю очередь потому, что пренебрегли разведкой, и советская артиллерия стреляла по площадям. В то время как каждый бугорок на деле мог быть финской огневой точкой, которая прикрывает крупный ДОТ. Расставлены эти точки были так, чтобы заманивать наступающих в огневые мешки и наносить серьезные потери. Соваться в такое место с атакой на ДОТ можно было, только уничтожив или хотя бы подавив большую часть таких точек.
Другой неприятностью была погода. В зиму 1939–1940 годов ударили трескучие морозы. Стационарные укрепления финнов давали возможность занимающей оборону пехоте ночевать в тепле и регулярно получать горячую пищу. Красноармейцы же были вынуждены жить в полевых условиях, что в минус тридцать неизбежно приводило к высоким санитарным потерям.
Основательный подход
Осознав масштабы провала, в Москве взялись за исправление ошибок. Подход был системный – в январе 1940 года создали Северо-Западный фронт. Командовать им назначили Семена Тимошенко – после войны с Финляндией он станет наркомом обороны вместо Ворошилова и получит маршальское звание. К делу привлекли гораздо больше войск. Особенно артиллерии и пехоты – чтобы разрушать укрепления и обрести устойчивость от финских контратак. На участке главного удара сосредоточили мощнейший артиллерийский кулак – четыре сотни орудий на километр фронта! Были накоплены и обширные запасы снарядов, можно было стрелять, не экономя боеприпасы.
Всерьез отнеслись и к разведке. Теперь группы регулярно ходили в рейды, выявляя местоположение вражеских огневых точек. К началу наступления артиллерия четко понимала, куда ей стрелять, а не просто наобум усеивала кратерами все вокруг. Параллельно с этим в ближнем тылу регулярно шли учения. Подразделения сколачивались в единый организм, который способен не просто действовать по плану, но и быстро реагировать, гибко перестраиваться в случае его изменения, действуя скоординировано в любой ситуации. Особое внимание уделялось созданию штурмовых групп и отработке их действий.
За неделю до штурма линии Маннергейма началась разведка боем. На финнов обрушились атаки по всему фронту. Велись они сравнительно небольшими силами, но из-за мощной поддержки артиллерии держали в напряжении практически все войска неприятеля. Отдельные эпизоды напоминали сегодняшние дни. Например, бойцы РККА поднимали в воздух аэростаты с наблюдателями, использовавшиеся как беспилотники в зоне СВО. Едва наблюдатель видел какое-то движение или дымок костра, он тут же сообщал артиллеристам. И подозрительный участок перепахивали тяжелые снаряды.
К началу большого наступления, которое стартовало 11 февраля, финны были полностью вымотаны. Советские войска наносили много ударов, но почти все они были отвлекающие, чтобы противник не мог оперировать резервами. Основной удар наносился на Выборгском направлении – там, где было важнее всего отодвинуть границу.
Противотанковая оборона линии Маннергейма была слабой. Советская артиллерия давила огневые точки, прикрывающие большие ДОТы. Затем к ним вплотную подъезжали советские танки, за которыми прятались штурмовые группы. Какой-нибудь танк броней закрывал амбразуру. Рывок – и штурмовики уже вокруг ДОТа. Заряд с толом установлен, гремят взрывы. Бронированную дверь срывает с петель, и внутрь уже летят гранаты. Если финны как-то умудряются забаррикадироваться внутри ДОТа и продолжают вести бой, к нему подтаскивается совсем много взрывчатки, и на воздух взлетает уже само сооружение.
Когда красноармейцы прорвали первую, основную, полосу обороны, была сделана большая часть работы. Дальше уже не было серьезных укреплений, максимум – полевые траншеи с колючей проволокой. Финны отчаянно пытались цепляться за то, что есть, но теперь игра велась на равных. А Красная армия имела несопоставимо большую огневую мощь. Тимошенко расширял прорыв. К 16 февраля стало ясно, что никакими контратаками огромную 12-километровую брешь заделать уже не удастся, и на следующий день противник начал отходить. С линией Маннергейма было покончено. Ее остатки до сих пор можно встретить в Ленинградской области.
Источник: https://vz.ru/opinions/2023/2/16/1198925.html