В феврале исполнилось три года с начала Специальной военной операции. Все это время не утихают жесткие споры о ее разных аспектах. От того, нужно ли было ее начинать, до – почему так долго и что понимаем под «победой». На этот счет существуют разные, порой диаметрально противоположные, мнения. Как в мире, так и в самой России. Последнее есть результат неумелой пропагандистской работы власти, заорганизованности патриотического воспитания молодежи, наличия в обществе негативных явлений и процессов.
Причин «почему» привести можно много: наша неготовность к серьезной войне и в армии, и в тылу в противовес высокой готовности и мотивации ВСУ; недооценка масштаба вовлеченности Запада в проект «Украина – анти-Россия» и др.
Специальная военная операция показала, что противник прекрасно осознаёт, что он ведёт против нас войну на уничтожение, он долго и упорно к ней готовился. За последние 8-10 лет преступному киевскому режиму удалось «промыть» мозги людям, сделать их полностью послушными и управляемыми, невосприимчивыми к правде, к милосердию.
Происходящее в сегодняшней Украине – сознательное следование «звериной» бандеровской идеологии и программе. Она гораздо хуже расизма и национал-социализма. Взращённое коллективным Западом укронацистское государство заточено на войну с Россией до последнего украинца. И чем скорее мы покончим с ним, тем больше сил и возможностей у нас останется для борьбы с возрождающимся в странах Европы нацизмом. Война против нас будет идти до тех пор, пока Россия не взорвётся изнутри и не развалится на множество национальных осколков. Это их основная цель, их заветная мечта. Некоторые политические обозреватели говорят, что мы ведем сегодня войну на истощение противника. Это не так. Война на истощение ведётся против нас! Всем блоком НАТО при поддержке США руками Украины.
Наша задача – выстоять в этом противостоянии, что потребует концентрации огромных усилий и государства, и общества. А самое главное – это понимание того, что в случае нашего поражения Россию, нас с вами ждет неминуемая катастрофа. Именно поэтому мы и обязаны победить, чтобы не допустить такого развития событий.
История предупреждает, что игнорирование идеологической подготовки армии негативно сказывается на ее боеспособности. Военные эксперты говорят о необходимости возврата к политическому руководству войсками, политрукам и комиссарам. В частных разговорах с участниками СВО они об этом открыто говорят. На днях руководитель Северной Кореи Ким Чен Ын поднял этот вопрос, заявив, что оружие без привязки к идеологии – это просто «кусок железа». Это ровно то, что говорил в свое время маршал Жуков, отвечая на вопрос о главном творце победы – о молодом солдате, который родился и был воспитан при советской власти. И именно в этом воспитании маршал Победы видел главную силу русского оружия.
СВО показала, что несмотря ни на что, связь поколений в России сохраняется, позволяет даже в самые трудные моменты выстоять, бить врага. Надо отдать должное и армии, и обществу, которых СВО сплотило, а также тем добровольческим формированиям и ЧВК, которые подставили России плечо в самый сложный период ее современной истории.
В этой войне Россия отстаивает свои традиционные ценности как государство-цивилизация, свой суверенитет, свою уникальность, свое мировоззрение. В руководстве страны есть четкое понимание того, что каждый россиянин – это богатство, которым нужно дорожить. Во многом этим объясняется отказ на поле боя от «кавалерийских наскоков» и т.н. «мясных» штурмов.
В отличие от нас киевский режим не преследует цель сохраниться в пространстве и во времени – он превратил себя и всю Украину в инструмент борьбы против нас. Он готов даже ценой самоуничтожения попытаться уничтожить Россию – последнее препятствие для наступления «нового порядка». Вот почему Зеленскому и К° не надо задумываться о завтрашнем дне, о судьбе страны, о своем народе. В их понимании, страна и народ – не более, чем ресурс, и сколько потребуется этого ресурса для решения самоубийственной задачи, столько и будет использовано, невзирая на последствия. Это путь в никуда, путь в забвение.
С приходом к власти в США команды Дональда Трампа мир ощутил перемены. Эти перемены можно только приветствовать. Наконец-то начался переговорный процесс между нашими странами, затрагивающий не только ситуацию вокруг Украины, но и более значительный круг политических и экономических проблем. Но при этом нельзя забывать, что проблема договорённостей с Соединёнными Штатами всегда упирается в то, что они недолговечны и во многом определяются американскими избирательными циклами. Каждые четыре года любая, даже самая, казалось бы, «железная» и взаимовыгодная сделка, может быть пересмотрена и даже выброшена в корзину истории. Такие примеры есть. Сегодня можно обсуждать с американцами совместную разработку редкоземельных металлов, а завтра оказаться с ними в ситуации жёсткой конфронтации с полным нарушением всего, о чём удалось договориться.
Что сегодня Вашингтон нам предлагает в качестве сделки? Нам предлагают вернуться в старый, привычный для большей части нашей элиты формат отношений, предлагают говорить не о национальной безопасности, а о деньгах… Но возврат к старой системе отношений уже невозможен. В противном случае вслед за разделом Украины, встанет вопрос о будущем разделе России…
Первые месяцы правления Трампа показали стиль работы новой американской администрации: вначале давление (порой доходящее до ультиматума) на партнёра по переговорам или оппонента, затем оценка эффективности прессинга. А далее по обстоятельствам. Если оппонент сопротивляется, начинается поиск компромисса. В противном случае в силу вступает требование о безоговорочной капитуляции.
По мнению экспертов, при урегулировании противоречий с США нам надо руководствоваться не оптимистическими перспективами будущих экономических проектов, а фиксацией достигнутого как в территориальном, так и военном плане.
Что касается переговоров по разрешению украинского кризиса, то они в обязательном порядке должны включать ее демилитаризацию и нейтральный статус, предполагающие существенное сокращение вооруженных сил Украины и отказ от размещения на ее территории войск НАТО (неважно под каким флагом или обличием), а также отмену существующей дискриминации русского языка и культуры.
Если эти вопросы не войдут в повестку переговоров, то получится, что Россия все три года воевала на Украине для того, чтобы США могли добывать на её территории природные ресурсы и извлекать прибыль из украинских активов. Этот тезис может быть подхвачен оппозицией и использован для внутриполитической раскачки России.
Поэтому сейчас в украинском кризисе начинается опасный этап выхода на конкретные территориальные и политические договорённости, от которых напрямую будет зависеть то, как именно будет оцениваться СВО и все действия политического руководства России за последние годы российским обществом и за рубежом. Наступает своего рода момент истины.
По мнению известного политолога Дмитрий Евстафьева, сегодня «Вашингтон показывает «пряник» Москве, то намекая, а то и говоря прямо, что условием согласия США обсуждать российские интересы на Украине и в Европе должно стать отдаление России от Китая» и «главным ограничителем возможностей «пряника» является твёрдая позиция руководства страны по целям СВО, включая восстановление контроля над конституционной территорией России».
Надо понимать, что за многими процессами стоит развитие российско-китайских отношений, их качество и надежность. Политика разобщения России и КНР, которую США вели многие годы, никуда не делась. Она подхвачена Трампом, о чем открыто говорится в Вашингтоне. И мы должны это учитывать в наших отношениях с Вашингтоном.
Итоги трех лет СВО показали, что первые месяцы войны у многих из нас, у миллионов жителей России сформировали некое правило: «в любой непонятной, критической ситуации, поддерживай Родину и армию, будь со своими, иди только вперед».
Американский писатель Джордж Оруэлл как-то сказал: «Одна из самых ужасных особенностей войны заключается в том, что вся пропаганда войны, все крики, ложь и ненависть неизменно исходят от людей, которые не сражаются». Давайте будем сдержанными в своих высказываниях и работе с информацией. Мы постепенно разберёмся с ошибками и их причинами. И такой подход, вероятно, стал одним из тех перемен в нашей жизни, которая теперь с нами навсегда. Пока будут живы те, кто прошел эту войну или помогал, чем возможно, в тылу.
Директор ШМЭП В. Петров
Three years of the Special Military Operation
In February, it was three years since the beginning of the Special Military Operation. All this time, fierce debates about its various aspects have not subsided. From whether it was necessary to start it, to why it took so long and what we mean by “victory”. There are different, sometimes diametrically opposed, opinions on this subject. Both in the world and in Russia itself.
According to experts, when resolving contradictions with the United States, we should be guided not by optimistic prospects for future economic projects, but by fixing what has been achieved both geographically and militarily.
As for negotiations to resolve the Ukrainian crisis, they must necessarily include its demilitarization and neutral status, which involve a significant reduction in the armed forces of Ukraine and the refusal to deploy NATO troops on its territory (no matter under what flag or guise), as well as the abolition of existing discrimination against the Russian language and culture.
If these issues are not included in the agenda of the negotiations, it will turn out that Russia has been fighting in Ukraine for all three years so that the United States could extract natural resources on its territory and profit from Ukrainian assets. This thesis can be picked up by the opposition and used for internal political upheaval in Russia.
Therefore, the Ukrainian crisis is now entering a dangerous stage of reaching specific territorial and political agreements, which will directly determine how its own and all the actions of the Russian political leadership in recent years will be assessed by Russian society and abroad. A kind of moment of truth is coming.
The results of the three years of the war showed that the first months of the war, many of us, millions of Russians, formed a certain rule: “in any incomprehensible, critical situation, support the Motherland and the army, be with your own, go only forward.”
Director of the School of Young Ethnopolitologist V. Petrov