Теоретико-прикладные подходы к управлению международными социально-экономическими проектами

На современном этапе развития межгосударственных отношений, глобализации политики, экономики и коммуникаций необходимо изменить подходы к разработке и реализации межгосударственных проектов, в том числе в области социально-экономического развития.

Целесообразнее подходить не с позиций теории проектирования и управления проектами[1], перенесенной из менеджмента 30-х годов прошлого столетия (решающей проблемы оптимизации и интенсификации труда работников в самой организации, а не её внешней деятельности) в публичное управление, управление публичными проектами[2] (что особенно характерно для Украины, внедряющей швейцарский, британский и канадский опыт управления проектами)[3], а также на управление международными проектами.[4] Ошибочность такого подхода обусловлена несколькими фундаментальными причинами. Во-первых, особенность понимания самого процесса проектирования как на Украине, так и в России состоит в том, что учитывается только специфика проектной деятельности, объединяющей в себе нормативный и диагностический подходы, характерные для программирования и планирования[5] и не учитывается возможное разрушительное влияние рисков и кризисов на сам проект, процесс его внедрения и результат. Возможность рисков и кризисов, конечно же, констатируется. В проектах выделяются зоны рисков и кризисов, но не разрабатываются мероприятия по каждому риску и кризису.

Во-вторых, проектное решение не имеет ярко выраженного директивного или отчетного характера и не является нормативным документом[6]. В этом плане очень популярен опыт США.[7] Само проектирование касается разработок модели «должного» в соответствии с имеющимися ресурсами; соотношения проблемы с общим планом ее решения, допуская альтернативные пути и способы достижения цели; задает более обоснованные временные рамки решения проблемы, обусловленные характеристиками проблемной ситуации. Фактически речь идет о процессе, а не о результате этого процесса. Поэтому по каждому возможному риску или кризису не разрабатывается модель действия и жизнестойкости проекта в ситуации определённое – определённое, определённое – неопределённое, неопределённое – определённое.

В-третьих, это доминирующее понимание необходимости самого процесса проектирования[8], как сознательной самостоятельной работы, включающей выбор целей деятельности, методов их достижения и оценку полученного результата, что заимствовано из опыта ведения бизнеса США и Великобритании.[9]

В-четвертых, понимание самого результата проектной деятельности, который сводится к продуктно-ориентированной направленности, осуществлению и реализации прогнозируемых научно обоснованных намеченных целей и задач.

В-пятых, это различное понимание самой категории «проект». Украинскими учеными, соответственно и многими практиками, проект понимается как совокупность документации, чертежей и расчетов, необходимых для создания объекта.[10] Парадоксально то, что при внедрении опыта Великобритании, США, Канады, Швейцарии, не используется понимание категории «проект», принятое в современных международных стандартах как инвестиционной акции, которая предполагает вложение определенного количества ресурсов, в том числе и финансовых, материальных, человеческих для получения запланированного результата и достижения поставленной цели в намеченный временной отрезок.

Акцент на самом процессе разработки проекта (проектировании) теряет свое основное содержание как целенаправленного, обдуманного и спланированного создания объекта, системы, предприятия, разрешения проблемы, а также их изменения либо модернизации. Основой для разработки международных проектов должна стать теория организации[11], основанная на системном подходе[12] и учитывающая в первую очередь политические риски. Исходя из классификаций конфликтов[13] теории организации, в межгосударственных проектах целесообразно учитывать объективные условия возникновения конфликтов. Наиболее реальные – это хозяйственно-политические конфликты, отражающие противоречия между государственными, групповыми и личностными интересами, выражающиеся в недостатках законодательства, однобокой ориентации на те, или иные показатели хозяйственной деятельности, что, собственно говоря, и наблюдается на современном этапе развития отношений между многими государствами. Такие конфликты затяжные, поскольку основываются на экономических противоречиях, когда потребности одной стороны удовлетворяются либо могут быть удовлетворены за счет другой стороны, и чем глубже эти противоречия, тем более сильными будут столкновения и более стойкими конфликты. Именно такие классические подходы не учитываются при разработке международных социально-экономических проектов. Интенсивность подобных конфликтов подогревается определенными потерями политических кругов одной из стран, поскольку в основе лежат властные взаимоотношения между отдельными личностями, партиями, политическими группами и др., ведущими борьбу за расширение своего влияния в политическом пространстве не только одной страны, но и тех стран, с которыми планируется совместный проект.

К сожалению, современные разработанные проекты не имеют спрогнозированных просчитанных возможных вариантов поведения какой-либо из стран в ситуации конфликта потребностей заинтересованных в проекте лиц (групп). Именно поэтому, вместо учета основных постулатов международного публичного права (выгода от сотрудничества должна быть взаимной, служить благу всех государств, содействовать взаимопониманию, доверию, укреплению добрососедских отношений)[14] начинают использоваться методы международного публичного права (охватывающие разнообразные виды отношений: торговые, транспортные, таможенные, финансовые, инвестиционные и др.)[15] для урегулирования конфликтов. Еще одним аргументом для использования теории организации при создании международных проектов служит мнение специалистов о современных международных экономических отношениях, представляющих собой высокоразвитую сложную систему, основанную на тесно взаимодействующих между собой видах общественных отношений.[16] Особая роль здесь отводится процессам глобализации, в том числе и глобализации экономики, которой, в свою очередь, могут воспользоваться не все государства.[17]

Необходимо учитывать, что любой международный проект приобретает определенную организационную самостоятельность, что также регламентировано международным правом в контексте права международных организаций.[18] Это предполагает: стабильность проекта по отношению как к обществу, так и к индивидам; сравнительно устойчивую социальную структуру; специфический механизм взаимодействия элементов, который при введении одних и тех же факторов может дать различные результаты. Любой международный проект, как и любая организация, по существу, вырастает из человеческой потребности в кооперации усилий, поскольку люди вынуждены объединять усилия для достижения своих личных целей в связи с наличием целого ряда физических, биологических, психологических и социальных ограничений. Именно поэтому любой международный проект должен иметь свою международную организационную структуру, роль которой – выступать посредниками между государствами в решении тех задач, которые определены в проекте. При этом, как и в любой международной организации, сотрудники данного проекта наделяются определенными полномочиями и выступают посредниками между правительствами, бизнесом, политическими группами, общественными организациями в процессе реализации проекта и получения результатов от его внедрения. Для этого используется институт представительства, предполагающий представление каждой из сторон в данной организации соответствующим количеством сотрудников либо делегатов.

Кроме того, любой из международных проектов предполагает совместную работу сторон-участников, предполагающую осознанное объединение усилий, четкое понимание каждым из них своей роли в коллективных усилиях и того, как их роли взаимосвязаны. Соответственно, должно быть создание и поддержание системы полей через определенные административные функции. Здесь может быть два варианта: создается отдельная международная координирующая организация; специалисты различных публичных структур, политики, учёные, практики и другие необходимые специалисты (по договору или согласию) входят в созданную систему управления проектом, в которой назначается координатор. Всё зависит от целесообразности любой из организационных структур и их тесной связи с целями, задачами и результатом проекта. В этом аспекте важно, чтобы организационная структура международного проекта была адаптивна и могла легко претерпевать и осуществлять те или иные структурные трансформации. Именно здесь и возникают организационные риски международных проектов, особенно в области социально-экономического развития стран. Происходит столкновение не только различных организационных структур по своему содержанию, но и по задачам, функциям, особенностям деятельности и прочее. В любом международном проекте задействованы органы власти всех уровней, которые чаще всего имеют свою бюрократическую структуру. Если проект социально-экономического развития стран направлен на выработку совместных документов по развитию определенных отношений, то проблем не будет, поскольку взаимодействие будет происходить на уровне бюрократических структур, которые в зоне законодательной власти имеют линейную структуру, в зоне исполнительной власти линейно-функциональную, в зоне ряда министерств (транспорта, промышленности и пр.) – дивизиональную (отделенческую), продуктовую либо рыночную, в зоне органов местного самоуправления – региональную и функциональную. Если же международный проект касается создания условия для развития бизнеса, либо обеспечивает интересы бизнеса, то тут возникает целый ряд прогнозируемых противоречий, поскольку сталкиваются интересы и функциональные особенности деятельности бюрократических структур и адаптивных. Последние предполагают отличие не только по результатам деятельности, производства и реализации продукта, но и по своему организационному строению. Так, результатом деятельности бюрократической структуры является решение и документ, подтверждающий данное решение. Результатом деятельности адаптивных структур (матричной, проектной, проблемно-целевой) – продукт, требующий реализации как на внешнем рынке, так и на внутреннем. Именно эти особенности не учитываются при разработке проектов социально-экономического развития стран, их сбалансированного взаимодействия.

Также не учитывается, что в бюрократических структурах формальная, регламентированная сторона управленческой деятельности преобладает над содержательной, творческой. Такие структуры хорошо зарекомендовали себя в стабильных, неизменных условиях, поскольку проблемы и задачи, с которыми сталкивается организация, разделяются на множество мелких задач, которые поручаются для выполнения отдельным подразделениям, специалистам; каждое подразделение решает свою задачу обособленно от задач организации в целом; права и обязанности каждого специалиста подробно, жестко определены и не меняются; только высшее руководство решает, насколько частные задачи, выполняемые подразделениями, соответствуют целям организации; связи между подразделениями, расположенными на одном уровне организационной структуры, осуществляются через высшее руководство; поощряется исполнительность. Особенности адаптивных структур диаметрально противоположны. Адаптивные структуры: более гибки, нежели бюрократические, лучше приспособлены к быстрой смене внешних условий; в них творческая, содержательная сторона деятельности преобладает над формальной; такие структуры более подходят для работы в нестабильных условиях, когда возникающие проблемы и необходимые действия нельзя разложить на элементы и распределить конкретно между специалистами; сотрудники взаимодействуют как по вертикали, так и по горизонтали, система не запрещает действовать, перескакивая через ступеньки служебной лестницы; поощряются инициатива, творческий подход к делу. Таким образом, изначально уже известно, что реализация проектов сбалансированного социально-экономического развития стран предполагает конфликт между исполнительной властью, политиками и бизнесом. Это определённое – определённое. Вопрос в том, насколько в международном проекте проработаны варианты действий в данной ситуации.

Фактически должна решаться проблема системного подхода к проектированию, с точными определениями взаимосвязи элементов друг с другом (в нашем случае бюрократической структуры и адаптивной), а также связи самой системы с образующей её же внешней средой. Проблемным участком будет определение границ системы и определение подсистем. Это первый риск международных социально-экономических проектов. Всё зависит от цели анализа и неправильные определения составляющих целостной системы могут привести к ошибкам и краху международного проекта на уровне разработки самой идеи.

Вероятно, целесообразно в разработке международных проектов использовать классификации систем, используемых в организационном проектировании. Имеется в виду общеизвестная классификация: морфологические системы (описываются при помощи сети структурных взаимосвязей (например, типичная организационная схема); каскадные системы (показывают пути прохождения вещества и энергии в системе, ср. схему информационных потоков в организации); системы типа действие – реакция (объединяют указанные выше и показывают способ, которым структура привязана к процессу жизнедеятельности, ср. наложение информационных потоков на организационную схему); управляющие системы (transducers) (системы, в которых основные компоненты контролируются человеком; если некоторую организацию считать управляющей, или кибернетической системой, если контроль посредством обратной связи приводит к саморегулированию); изолированная система (границы такой системы закрыты для экспорта и импорта вещества, энергии и/или информации); закрытая система (границы ее препятствуют экспорту и импорту вещества, но открыты для энергии и/или информации); открытая система (такая система обменивается и веществом, энергией и/или информацией с внешней средой); статичная или динамичная (в зависимости от скорости изменения их характеристик во времени); адаптивная (система может реагировать на изменения среды способом, соответствующим ее обычным действиям). В этих случаях говорится о релевантной среде, т.е. о событиях или объектах, не связанных с тем, что происходит внутри системы. Иногда употребляют термин «проблемное окружение».

Кроме самих подходов к процессу проектирования и реализации международных социально-экономических проектов, зоной риска и кризиса являются ролевые предписания стран-участниц в таких проектах. Имеются в виду требования к поведению органов власти, бизнеса, политиков, населения, которые вытекают из позиций разработчиков проекта, обусловленные главным образом технологией производства и системой разделения труда, но не интересами всех заинтересованных лиц (групп). Это неопределенное – определенное. Необходимо также учитывать ролевые предписания для разных членов одной и той же группы, которые могут быть различными, в то время как нормы в достаточно высокоразвитой группе едины для всех ее членов и регулируют поведение, не связанное жестко с технологией. Это определенное – неопределенное. Важно учитывать, что тут не может быть официальных формализованных норм и правил, зафиксированных в соответствующих документах или устных распоряжениях руководителя. Тут могут быть только неформализованные нормы и правила, которые воспринимаются как официальные всеми заинтересованными лицами/группами в разработке и реализации проекта. Фактически начинают действовать групповые нормы, складывающие в процессе взаимодействия членов малых групп и отраженные в их сознании, а процесс реализации проектов переходит на неофициальный уровень, который функционирует в виде коллективных традиций, обычаев, групповых мнений. Соответственно нормативная регуляция поведения (требуемое, допускаемое, разрешаемое, запрещаемое) переходит на уровень осознания значимости проекта и ответственности за его результаты. Само же внедрение проекта имеет два варианта развития (организующее либо дезорганизующее) поскольку сам процесс внедрения представляет собой столкновения с сетями сотрудничающих и соперничающих систем и организационных единиц. Степень зависимости последних определяется неопределенностью (отсутствие информации о будущем), заменимостью (наличие или отсутствие альтернатив), центральностью (отражает степень взаимозависимости).

В разработке и реализации международных социально-экономических проектов чаще всего учитываются экономические факторы развития стран: структура национального хозяйства; виды ответственности и имущественные права, в том числе на землю; тарифы и налоги; страховые гарантии; уровень инфляции и стабильность валюты; уровень развития банковской системы; источники инвестиций и капитальных вложений; степень свободы предпринимательства и хозяйственной самостоятельности; уровень развития рыночной инфраструктуры; уровень цен; состояние рынков: сбыта, инвестиций, средств производства, сырья, продуктов, услуг, рабочей силы и др. Неучтенными остаются политические характеристики и факторы: политическая стабильность; поддержка проекта правительством; торговый баланс со странами-участницами; участие в военных и др. союзах и прочее. Такие проекты разрабатываются с позиций экономической целесообразности, а не с позиций оценки каждого проекта через призму его воздействия на развитие общественных отношений. Это проявляется в том, что в процессе проектирования необходима, прежде всего, ориентация на интересы как локального уровня, так и общегосударственного.

Не берутся в расчет также общеизвестные законы действия и взаимодействия, которые условно подразделяют на три группы. К первой (мотивационные законы, иногда их называют законами действия и взаимодействия) относят законы первичности личностного интереса, самосохранения, субъективного доминирования, нелинейной зависимости стимула и результата, детерминации активности людей, – то есть все, что побуждает человека/группу к тем или иным действиям. Вторую группу функциональных законов или законов действия составляют законы ответственности, прямой зависимости успехов людей от уровня развития их способностей, закон компенсации. Третья группа законов взаимодействия состоит из законов неопределенности реакции, неадекватности отображения, расщепления содержания информации. Для ситуации реализации проектов доминирующей является третья группа законов, поскольку предполагает расчеты и прогнозы о возможностях продуктивного взаимодействия в проекте заинтересованных сторон стран. Для процесса разработки от идеи до реализации характерны первая и вторая группы законов. При этом для бюрократической структуры характерно действие законов первой группы, а для адаптивной – второй и третьей. Таким образом, уже в самом начале разработки проекта закладывается ситуация кризиса и риска в его реализации.

Интересно то, что любой международный проект, будучи адаптивным, предполагающим адаптивную систему управления и организационной структуры, имеет дело с бюрократическими структурами, предполагающими морфологическую систему, действующую по законам действия и взаимодействия, соответственно имеет релевантной средой население, которое и становится для двух сторон «проблемной группой» и на поддержку которой нельзя рассчитывать, поскольку изменения в сбалансированном социально-экономическом развитии стран его практически не касаются. В таком случае сложно говорить о принятии населением любого международного проекта и сложно рассчитывать на его поддержку. Подтверждением тому служат данные социологических исследований, проведённые в мае 2013 г. на Украине. Для опрошенных для того, чтобы чувствовать себя европейцем необходимо иметь высокий уровень материального благосостояния – 58,8%, чувствовать себя защищенным законом – 40,5%, уважать ценности демократии и прав человека – 32,4% , иметь возможность ездить в европейские страны без виз – 24,5%, чувствовать себя свободным человеком – 15,2%, иметь возможность выбирать себе власть на свободных демократических выборах – 14,6%, знать иностранные языки – 8,7%, ничего не надо, т. к. украинцы и так европейцы – 8,3%. При этом 10,1% считает, что не нужно, чтобы украинцы чувствовали себя европейцами.[19] На вопрос считают ли себя украинцы европейцами (по результатам опроса, проведенного в мае 2013 г.) 29,1% считает, что скорее, нет, 25,9% – безусловно, нет, 24,3% – скорее, да, 10% считают, безусловно, да.[20] Достаточно показательные данные – украинцы больше ориентированы на материальное благополучие, а не на культурно-духовные ценности, осознание единства и прочее. Именно это обусловливает отношение к любому международному социально-экономическому проекту. Вероятно, ожидания украинцев в отношении Соглашения об ассоциации с ЕС и присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана и России касаются развития экономики и роста благосостояния. Что касается позитивного влияния, то украинцы не видят особой разницы между любыми союзами в аспекте влияния на развитие экономики. Все в пределах 50%. От ЕС в большей степени ожидают роста уровня демократии, образования, изменений в ЖКХ, качестве дорог и инфраструктуры – также в пределах 50%. При этом особых надежд на рост доходов население не имеет (табл. 1).[21]

Таблица 1

Ожидание позитивных результатов от ассоциации с ЕС и присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана, России

Негативные последствия от присоединения Украины к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана, России население видит в уровне коррупции – 31,20% против 12,80%, социальном расслоении – 25,10% против 17,60%, эффективности органов власти – 23,40% против 8,20%. Интересно, что уровень безработицы соотносят и с ассоциацией с ЕС – 24,30% и с участием Украины в Таможенном союзе Белоруссии, Казахстана, России – 22,40%. Соответственно распределись мнения относительно роста доходов: 20,70% (ассоциация с ЕС), 21,30% – участие Украины в Таможенном союзе Белоруссии, Казахстана, России (табл.2).[22]

Таблица 2

Ожидание негативных последствий от ассоциации с ЕС и присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана, России

Наиболее интересны показатели ожиданий украинцев от присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана, России. 24,40% считают, что присоединение к Таможенному союзу никак не повлияет на развитие экономики; 32,20% – на уровень демократии, уровень образования, науки, технологий, ЖКГ, дороги, инфраструктура; 34,30% – на качество продуктов; 36,70% – на эффективность органов власти; 28,30% – на уровень доходов населения; 26,70% – на уровень безработицы; 41,40% – на состояние окружающей среды; 33,00% – на социальное расслоение. Соответствующие показатели ассоциации с ЕС гораздо ниже.

Следует отметить определенное безразличие населения Украины по отношению к различным политическим или экономическим международным проектам.

Главным в управлении международным социально-экономическим проектом должно стать понимание его как адаптивной системы, которая не зависимо от обстоятельств может приспособиться к ситуации, изменению условий, философии государства, государственного управления, изменения структуры и пр.[23]

Иными словами проект должен проектироваться таким образом, чтобы быть продуктивным в любых обстоятельствах, а не зависеть от структурных изменений либо изменений в законодательстве и новых стратегических направлений развития государства.[24]

Достичь адаптивности можно только в том случае, когда изменяются подходы к формату управления международными проектами. Структура таких проектов должна отличаться от существующих. Соответственно и формы работы будут иными. Должны быть соединимы две составляющие: первая – все виды деятельности, которые свойственны бюрократии и управленческой деятельности; вторая – это временные и постоянные проектные группы, которые не только проводят научные исследования, но и проводят поэтапное внедрение их результатов в практику. В организационно-управленческом выражении это будет несколько взаимосвязанных друг с другом структур. Для управления проектными группами и внедрения в практику результатов научных исследований наиболее целесообразна звёздочная структура, в которой центральную позицию занимает группа, выполняющая координирующие и командные функции. Эти функции предполагают также разработку и продвижение нормативно-правовых документов, в том числе международных и рекомендательных для стран-участниц, которые обеспечат успешность реализации проекта. Для проектных групп применима структура, в которой каждый участник находится во взаимосвязях со всеми, и от каждого зависит результат работы остальных членов группы. При этом все эти связи являются равноценными, с одинаковой скоростью передачи внутренней и внешней информации, надежность действия и связей – максимальная (рис.1)

Рис. 1. Схема управления международного социально-экономического проекта.

В каждую проектную группу, также как в управленческую и координирующую группу, входят не только учёные, но и практики: управленцы, бизнесмены, инвесторы, государственные служащие, представители общественных организаций и др. Это необходимо для того, чтобы получать наиболее достоверную информацию о состоянии дел в той стране, на которую направлен проект. Кроме того, появляется возможность найти стейхолдеров, которые будут содействовать практическому внедрению результатов проекта по различным направлениям. Создаются условия, когда стейкхолдеры знают особенности самого проекта, его специфику. Это, в свою очередь, дает возможность выполнить главные задачи проекта вовремя и с достижением желаемого и установленного результата, а также расширить сферы влияния стейкхолдеров внутри стран, которые влияют на проект. Именно они могут не только профессионально подготавливать материалы для СМИ, проводить встречи с населением, общественными организациями, партиями, религиозными организациями, населением, государственными управленцами, но и взаимодействовать с влиятельными государственными управленцами, влияющими на результаты внедрения проекта и получение предполагаемых результатов. Таким образом, не изменяя резкими радикальными инновациями структуру, можно добиться ее большей гибкости и эффективности в практической реализации международных социально-экономических проектов.

Драгомирецкая Наталия Михайловна – доктор наук по государственному управлению, профессор Одесского регионального института государственного управления Национальной академии государственного управления при Президенте Украины. Научные интересы: управление проектами: социальными, культурными, социокультурными, коммуникативными (6 авторских свидетельств на разработанные и внедренные в практику проекты); организационное проектирование; информационная политика. E-mail: odessanatalia@mail.ru; nataliaodessa@ukr.net.

[1] Бушуєв С.Д., Морозов В.В. Динамічне лідерство в управлінні проектами: Монографія / Українська асоціація управління проектами. – К.: АТ „Віпол”, 1999. – 312 с.; Бэгьюли Ф. Управление проектом / Пер. с англ. – М.: ФАИР-ПРЕСС, 2004. – 208 с.; ДеМарко Т. Deadline. Роман об управлении проектами / Пер. с англ. А.Максимовой. – М.: Вершина, 2006. – 288 с.; Джуэлл Л. Индустриально-организационная психология. Учеб. для вузов. – СПб.: Питер, 2001. – 720 с.

[2] Білоконь Ю.М. Регіональне планування (теорія і практика) / За ред. I.O.Фоміна. – К.: Логос, 2003. – 246 с.; Дідковський С.В. Модель інструментально організованого проблемного соціально-психологічного проектування // Вісн. Київського університету. – Вип. 17-18. – К., 2003. – С. 70–73.; Драгомирецька Н.М., Томчук В.І., Кравець О.І. Інноваційні соціальні технології у діяльності районних державних адміністрацій (впровадження наукових розробок) // Науково-інформаційний вісник з державного управління. 2008.–– № 3. – С. 3 – 4.; Музиченко Г. Проектний менеджмент як напрямок вдосконалення функціональних здібностей представників регіональної еліти // Актуальні проблеми державного управління: Зб. наук. пр. – Вип. 2. – Одеса: Астропринт, 1999. – С. 233-238.

[3] Чемерис А. Розроблення та управління проектами у публічінй сфері: європейський вимір для України: Практичний посібник: Швейцарсько-український проект «Підтримка децентралізації в Україні – DESPRO». – К.: ТОВ «Софія-А». – 2012. – 80 с.; Рач В. А. Управління проектами: практичні аспекти реалізації стратегій регіонального розвитку: навч. посіб. – К.: «К.І.С.», 2010. – 276 с.; Керівництво з основ проектного менеджменту / Пер. з англ. Інститут проектного менеджменту. – К.: Віпол, 1999. – 195 с.

[4] Дитхелм Г. Управление проектами. – Т.2. – Особенности. – М.: Бизнес-пресса, 2003. – 400 с.

^[5] Инновационная экономика как управленческий проект: проблемы и решения // Материалы научного семинара / Под ред. В.И. Якунина. – Вып. № 2 (7). – М.: Научный эксперт, 2007. – 160 с.; Кучеренко В.Р., Маркітан О.С. Управління діловими проектами: Навч. посіб. – К.: Центр навчальної літератури, 2005. – 280 с.; Проектний аналіз. – http://www.btsau.kiev.ua/ukr/menu2/ rabpr/plans/econom/proektanalis.htm.

[6] Разу М.Л., Воропаев В.И., Якутин Ю.В. и др. Управление программами и проектами: 17-модульная программа для менеджеров „Управление развитием организации”.– М.: ИНФРА–М, 2000. – Модуль 8. – 320 с.

[7] Руководство к Своду знаний по управлению проектами: Руководство PMBOK®.: Американский национальный стандарт ANSI/PMI 99-001-2004. – Project Management Institute, Four Campus Boulevard, Newtown Square, PA 19073-3299 USA – 388 с.; Словник-довідник з питань управління проектами / За ред. д.т.н., проф. С.Д.Бушуєва. – К: Вид. дім „Деловая Украина”, 2001. – С. 4–23.

[8] Раппопорт А.Г. Проектирование без прототипов // Разработка и внедрение автоматизированных систем в проектировании (теория и методология). – М., 1975. – http://www.circlr.ru; Розин В.М. Методология проектирования в России // Этюды по социальной инженерии: от утопии к организации. – М.: Эдиториал УРСС, 2002. – С. 32–45.

[9] Стонер Дж. А.Ф., Долан Е. Г. Вступ у бізнес: Пер. з англ. – К.: Вид-во Європ. ун-ту, 2000. – 752 с.

[10] Розробка та впровадження стратегічного плану розвитку регіону: Практичний посібник / Боврон Б., Вігода А., Девідсон Г., Мамонова В., Федів І., Санжаровский І. / За ред. Санжаровського І. – К.: Вид-во К. І. С., 2008. – 214 с.

[11] Роббинз С. П. Основы организационного поведения. 8-е изд.: Пер. с англ. – М.: Вильямс, 2006. – 448 с.; Управление проектами / Под ред. Дж.К.Пинто: Пер. с англ. – СПб.: Питер, 2004. – 463 с.

[12] Холл А.Д. Опыт методологии для системотехники. – М., 1975. – С.34.; Уильямс П. Парадокс власти / Пер. с англ. – М.: АСТ; Ермак, 2004. – 314 с.; Сурмин Ю.П. Теория систем и системный анализ: Учеб. пособ. – К.: МАУП, 2003. – 368 с.

[13] Пірен М.І. Конфліктологія: Підручник. – К.: МАУП, 2003. – 360 с.; Ложкин Г. В., Повякель Н.И. Практическая психология конфликта: Учебн. пособ. – 2-е изд., стереотип. – К.: МАУП, 2002. – 256 с.

[14] Международное публичное право / Л. П. Ануфриева, Д. К. Бекяшев, К. А. Бекяшев, В. В. Устинов [и др.]- 4-е изд., перераб. и доп. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2005. – С. 95.

[15] Там же, с. 411.

[16] Там же, с. 409.

[17] Там же, с. 409.

[18] Там же, с. 286-775.

[19] Что нужно, чтобы Вы чувствовали себя европейцем? – http://www.razumkov.org.ua/ukr/poll.php?poll_id=892.

[20] Считаете ли Вы себя европейцем? – http://www.razumkov.org.ua/ukr/poll.php?poll_id=892.

[21] Ожидания влияния от Соглашения об ассоциации с ЕС и присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана и России на различные аспекты жизни – http://www.razumkov.org.ua/ukr/poll.php?poll_id=892.

[22] Ожидания влияния от Соглашения об ассоциации с ЕС и присоединения к Таможенному союзу Белоруссии, Казахстана и России на различные аспекты жизни. –http://www.razumkov.org.ua/ukr/poll.php?poll_id=892.

[23] Драгомирецкая Н.М. Теоретический анализ коммуникативной деятельности государственного служащего. – Одесса: Астропринт, 2005. – 280 с.

[24] Научная разработка «Коммуникативная деятельность в государственном управлении: теоретико-методологический аспект»: Свидетельство про регистрацию авторских прав № 19776. – Дата регистрации 01.03.2007 // Авторське право і суміжні права: Офіційний бюлетень Міністерства освіти і науки України Державного департаменту інтелектуальної власності. – К., 2007. – № 12. – С. 270.