“Ставка больше, чем жизнь” – так называлась наша публикация (“Родина” № 11, 2022) о жестких и жестоких решениях Ставки Верховного Главнокомандования, которые в 1942 году переломили в нашу пользу ход Великой Отечественной войны. Вчитываясь в документы 1943 года, также факсимильно опубликованные в третьей книге пятитомника “В штабах Победы. 1941-1945”, мы во многом по-новому постигаем механизм функционирования центра принятия решений в годы Великой Отечественной.
1943 год – это прорыв блокады Ленинграда, победа под Сталинградом и пленение фельдмаршала Паулюса, Курская битва, форсирование Днепра, освобождение Киева… В этот год заместители Сталина, не апеллируя к авторитету вождя и не стремясь заручиться его поддержкой, собственной властью смело принимают ответственные решения – и дело начинает идти на лад. Наш рассказ не о решениях, ставших историческими, а о людях, которые эти решения принимали и проводили в жизнь.
Итак, девять дней из жизни высшего руководства страны.
Вручение погон. 1943 год.
День первый. 6 января 1943 года.
О погонах и “ходоках”
Указом Президиума Верховного Совета СССР в Красной армии введены погоны. Момент для введения новых знаков различия выбран в высшей степени удачно. В это самое время войска Красной армии действуют активно и ведут ряд наступательных операций. Ленинградский и Волховский фронты готовятся к проведению операции “Искра”. Цель операции – прорыв блокады Ленинграда. Калининский фронт завершает Великолукскую наступательную операцию. Воронежский фронт и Брянский фронт готовятся к Воронежско-Касторненской операции. Воронежский фронт ведет Острогожско-Россошанскую операцию. Юго-Западный фронт уже начал Миллерово-Ворошиловградскую операцию и готовится к Ворошиловградской операции. Донской фронт изготовился к броску, который войдет в историю военного искусства: до начала легендарной операции “Кольцо” всего-навсего четыре дня. Цель операции – уничтожение войск противника, окруженных в районе Сталинграда.
Командование фронтов и армий, используя благоприятные обстоятельства времени и места, посылает “ходоков” – своих представителей – в тыл страны для приобретения продовольственных и промышленных товаров. 6 января 1943 года заместитель народного комиссара обороны генерал-полковник интендантской службы Андрей Васильевич Хрулев подписывает приказ № 013 и собственной властью решительно пресекает эту порочную практику.
“Красной армии наша страна дает все необходимое для жизни и боевой деятельности войск. Трудящимися республик Советского Союза за время войны послано в действующую армию большое количество разнообразных подарков.
В таких условиях посылка из фронтов и армий в тыл страны для закупки товаров или сбора подарков всякого рода ходатаев и попрошаек, дезорганизующих к тому же транспорт и местный рынок, является тягчайшим преступлением”.
Генерал-полковник Хрулев приказывает всем начальникам гарнизонов и областным военным комиссарам выявлять таких ходатаев и попрошаек, “немедленно арестовывать и направлять в распоряжение военных советов округов для предания суду военного трибунала”1.
День второй. 12 января 1943 года.
О питании и вшах
Генерал-полковник Хрулев в очередной раз принимает на себя ответственность и подписывает два новых суровых приказа № 025 и № 026, в которых идет речь о вопиющих недостатках в работе тыловых военных округов. В Сибирском военном округе питание бойцов организовано исключительно плохо: в котел постоянно закладывают нечищеный картофель и овощи. “В ряде войсковых частей, военных училищах и госпиталях округа, в результате нерадивого отношения командования этих войсковых частей и учреждений к вопросам питания красноармейцев, имеет место недодача продуктов и плохое приготовление пищи (невкусно, однообразно)”2. Замнаркома Хрулев действует бесповоротно: отстраняет от занимаемой должности исполняющего обязанности начальника Управления продовольственного снабжения СибВО полковника интендантской службы Сергея Архиповича Гурьенкова, понижает его в воинском звании на одну ступень и назначает с большим понижением – на должность заместителя командира запасной стрелковой бригады по тылу. В 1946 году, вскоре после окончания войны, начальник отдела по заготовке зерна фуража и сена Минского военного округа подполковник Гурьенков будет уволен из армии.
Обед на передовой. Фото: РИА Новости
В тот же день Хрулев твердо наводит порядок в работе тыловых служб Среднеазиатского военного округа. Выяснилось, что на складах округа военное имущество хранится из рук вон плохо и систематически расхищается.
“В ряде хранилищ имущество свалено в кучи и не рассортировано; новое хранится вместе со старым, завшивленным, не прошедшим дезинфекции. Бунты (временные хранилища. – Авт.) во дворе склада укрыты плохо, имущество промокает, не просушивается, покрывается плесенью, а металлические изделия ржавеют. …Около 3-х вагонов новых ватных шаровар и телогреек хранились вместе со старыми, покрытыми плесенью, в результате новые вещи отдают сильным запахом плесени, а 100 шт. совершенно сгнило; до 60000 пар кожаной обуви б/у хранятся с марта месяца 1942 года навалом, не рассортированы и ремонт их организован очень слабо”3. В это же самое время бойцы отправляемых на фронт маршевых пополнений не имеют положенного им обмундирования. Например, шесть маршевых рот общей численностью 2112 человек отправили на фронт “совершенно необеспеченных шинелями, поясными ремнями, валенками, меховыми рукавицами, подшлемниками, с 1 парой теплых портянок, по одному вещевому мешку на 2 человека”4.
А.В. Хрулев (1892-1962).
Хрулев властью заместителя наркома отдает под трибунал бывшего начальника склада, снимает с должности начальника отдела вещевого снабжения округа и понижает его в воинском звании – с подполковника до майора. Генерал Хрулев не ограничивается поиском и наказанием “стрелочников”. Он метит выше и “за систематическое недообеспечение вещевым имуществом маршевых пополнений”5 отстраняет от занимаемой должности окружного интенданта САВО генерал-майора интендантской службы Андрея Дмитриевича Калачева и отправляет его на фронт в качестве начальника тыла 4-й ударной армии.
Генералу Калачеву наказание пошло на пользу. Он сделал правильный вывод из этой истории и на новом месте службы получил известность в качестве образцового интенданта, своевременно снабжающего войска всем необходимым. В годы войны генерал Калачев, умело организовавший армейский тыл в период наступательных боев, заслужил два боевых ордена – Отечественной войны I степени и Красного Знамени, а еще три ордена (два Красного Знамени и орден Ленина) получил за выслугу лет в Красной армии и лишь в 1956 году с почетом был уволен в отставку.
День третий. 11 февраля 1943 года.
Об урановой бомбе
600-й день Великой Отечественной войны. Вячеслав Михайлович Молотов в качестве заместителя Сталина по Государственному комитету обороны цветным карандашом подписывает постановление ГКО СССР № 2872сс “О мерах по развитию работ по урану”.
И.В. Курчатов (1903—1960).
Начались практические работы по созданию советской атомной бомбы. Совершенно секретный документ гласит: “Научное руководство работами по урану возложить на профессора Курчатова И.В. …Обязать руководителя спец. лаборатории атомного ядра проф. Курчатова И.В. провести к 1 июля 1943 г. необходимые исследования и представить Государственному Комитету Обороны к 5 июля 1943 г. доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива”6.
День четвертый. 23 февраля 1943 года.
О сроках войны
В день 25-летней годовщины Красной армии Верховный Главнокомандующий Сталин в приказе № 95 говорит об успехах в наступательных боях за последние три месяца и одновременно предостерегает, что на быструю победу над врагом рассчитывать не приходится.
“Из этого, однако, не следует, что с гитлеровской армией покончено и Красной Армии остается лишь преследовать ее до западных границ нашей страны. Думать так – значит предаться неумному и вредному самообольщению. Думать так – значит переоценить свои силы, недооценить силы противника и впасть в авантюризм. Враг потерпел поражение, но он еще не побежден. Немецко-фашистская армия переживает кризис ввиду полученных от Красной Армии ударов, но это еще не значит, что она не может оправиться. Борьба с немецкими захватчиками еще не кончена, – она только развертывается и разгорается. Глупо было бы полагать, что немцы покинут без боя хотя бы километр нашей земли. Красной Армии предстоит суровая борьба против коварного, жестокого и пока еще сильного врага. Эта борьба потребует времени, жертв, напряжения наших сил и мобилизации всех наших возможностей”7.
Если 7 ноября 1941 года Сталин, выступая перед участниками военного парада на Красной площади, уверял их в скорой победе над фашизмом (“еще несколько месяцев, еще полгода, может быть, годик”8), то 23 февраля 1943 года Верховный не только не называет сроков окончания войны, но и исподволь подводит всех воинов Красной армии к мысли о том, что война предстоит долгая.
День пятый. 12 марта 1943 года.
О хищениях в тылу
Сталин получает докладную записку В.М. Молотова и А.И. Микояна о порядке рассмотрения уголовных дел о расхищении и разбазаривании промышленных и продовольственных товаров в Узбекистане. Секретарь ЦК КП(б) Узбекистана Исмаил Абдурасулович Юсупов и нарком внутренних дел Узбекской ССР Амаяк Захарович Кобулов “сообщают, что на территории Узбекской республики значительно возросло число случаев хищений промышленных и продовольственных товаров, особенно на предприятиях пищевой и текстильной промышленности, а также в торговой сети. Так, за II полугодие 1942 г. только органами НКВД было возбуждено на расхитителей товаров 2423 уголовных дела”.
Юсупов и Кобулов обратились с просьбой: для решительного пресечения хищений и разбазаривания товаров разрешить создать республиканскую “тройку” (первый секретарь, глава республиканского НКВД и республиканский прокурор), “предоставив ей право рассматривать дела во внесудебном порядке и приговорить к расстрелу 50 человек расхитителей с конфискацией принадлежащего им имущества с последующим объявлением приговора в печати от имени Прокуратуры”.
Молотов и Микоян посчитали эти меры чрезмерными и сочли возможным все дела о хищениях по-прежнему рассматривать “в установленном судебном порядке” и ограничиться меньшим применением высшей меры наказания “в отношении злостных расхитителей товаров (до 20 человек)”. Окончательное решение мог принять только Сталин. Взяв в руки толстый зеленый карандаш, вождь размашисто наложил резолюцию поверх машинописного текста докладной записки Молотова и Микояна: “Расхитители не просто воры, а враги государства. Я против предложения т.т. Молотова и Микояна. Я за предложение Юсупова и Кобулова. На своем предложении настаиваю. И. Сталин”9.
Молотов, Микоян и “всесоюзный староста” Калинин незамедлительно присоединились к предложению вождя, и оно было оформлено постановлением Политбюро ЦК ВКП(б). Организацией чрезвычайной “тройки” в Узбекистане дело не ограничилось. 25 мая 1943 года постановлением Политбюро за подписью Сталина аналогичный орган внесудебной расправы был создан в Киргизии. “В целях пресечения бандитизма, грабежей, злостного хулиганства и крупных хищений социалистической собственности” республиканской “тройке” было разрешено приговорить к расстрелу 150 человек10.
День шестой. 3 апреля 1943 года.
О немецких военнопленных
Народный комиссар внутренних дел СССР Генеральный комиссар государственной безопасности Лаврентий Павлович Берия посылает Сталину обстоятельную докладную записку о военнопленных. Шеф тайной политической полиции выступает в роли гуманиста, обеспокоенного высокой смертностью среди военнопленных и предлагающего хорошо обоснованные меры по борьбе с заболеваниями и смертностью. Нарком информирует Верховного Главнокомандующего, что с начала Великой Отечественной войны по 25 марта 1943 года НКВД “учтено всего 291 579 человек военнопленных. …За время войны на 25 марта 1943 года всего умерло военнопленных 132 105 человек, в том числе офицеров 521 чел. …Следует отметить, что смертность среди офицеров значительно ниже смертности рядового состава”11.
На четырех страницах машинописного текста нарком деловито сообщает Сталину об уже проведенных мероприятиях НКВД по сокращению смертности среди военнопленных. “Для медицинского обслуживания военнопленных в лагеря направлено 282 человека медицинских работников и необходимые медикаменты и медицинские средства”12. Это решение Берия принял собственной властью. Но этим нарком не ограничился и “для дальнейшего улучшения положения военнопленных” попросил Сталина санкционировать ряд новых гуманитарных инициатив: увеличить на 25 % норму питания для ослабленных военнопленных и военнопленных, занятых на тяжелых физических работах; закрепить за НКВД 9 поездов-санлетучек для вывоза больных и раненых военнопленных с фронта в тыл; обеспечить лагеря для военнопленных всеми видами медицинского снабжения и выделить дополнительный коечный фонд для больных военнопленных в количестве 10 000 мест13.
Согласитесь, в высшей степени неожиданные предложения для человека, само имя которого по-прежнему ассоциируется исключительно с незаконными репрессиями. Сталин одобрил все предложения Берии, уже через день они были утверждены постановлением ГКО N 3124сс от 5 апреля 1943 года и получили силу закона.
Л.П. Берия (1899-1953).
День седьмой. 18 июня 1943 года.
О “шарашках”
На бланке НКВД нарком Берия направляет Председателю ГКО Сталину докладную записку с ходатайством о снятии судимости с шести инженеров – заключенных конструкторского бюро № 172 НКВД СССР, работающих над созданием новых видов артиллерийского вооружения для армии и флота. Деловито перечислив заслуги всех шести работников “шарашки”, расположенной в городе Молотов (Пермь), Берия делает вывод: “За выдающиеся успехи в области исследования и конструирования артиллерийских систем, НКВД считает целесообразным амнистировать, со снятием судимости, следующих специалистов. Прошу Вашего решения”. Вождь коричневым карандашом поверх теста докладной записки накладывает резолюцию: “Согласен. И. Сталин”. На следующий день это решение оформляется постановлением ГКО № 3612с.
Первым в списке амнистированных значится Евгений Александрович Беркалов, сиделец пермской “шарашки”, бывший генерал-майор Русской императорской армии и уникальный специалист в области сверхдальней морской артиллерии. О крутом повороте в его судьбе колоритно рассказано в романе Александра Солженицына “В круге первом”.
“Вы фамилию такую – Беркалов, слышали?
– Что? Беркалов? Нет.
– Ну, ка-ак же! Беркалов – старый артиллерийский инженер, изобретатель этих, знаете, пушек БС-3, замечательные пушки, у них начальная скорость сумасшедшая. Так вот Беркалов так же в воскресенье, так же на шарашке сидел и штопал носки. А включено радио. “Беркалову, генерал-лейтенанту, сталинскую премию первой степени”. А он до ареста всего генерал-майор был. Да. Ну, что ж, носки заштопал, стал на электроплитке оладьи жарить. Вошёл надзиратель, накрыл, плитку незаконную отнял, на трое суток карцера составил рапорт начальнику тюрьмы. А начальник тюрьмы сам бежит как мальчик: “Беркалов! С вещами! В Кремль! Калинин вызывает!” … Такие вот русские судьбы…”14
День восьмой. 13 июля 1943 года.
О новой тактике наступления
В 2 часа 40 минут представитель Ставки маршал Георгий Константинович Жуков направляет Верховному Главнокомандующему подробную шифротелеграмму о переходе в наступление войск двух фронтов в соответствии с планом операции “Кутузов” для окончательного разгрома группировки противника под Орлом. Жуков докладывает, что возросшее боевое мастерство бойцов и командиров Красной армии, переставших действовать по шаблону, стало неприятным сюрпризом для неприятеля.
“По данным пленных, с которыми я лично беседовал, проведенная нами силовая разведка накануне дня наступления полностью подтвердила, что передовая траншея занималась только боевым охранением противника. Это дало нам возможность избежать напрасного расхода снарядов в период артподготовки.
Пленный также подтвердил, что метод проведения артподготовки, принятый в данном наступлении (усиление темпа огня при броске пехоты в атаку и при захвате переднего края обороны), обеспечил внезапность атаки.
Пехота противника, привыкшая к тому, что броску в атаку нашей пехоты предшествовал наибольший темп огня, а потом перенос его в глубину, сегодня также ожидала нашего шаблонного переноса огня по глубине, отсиживаясь в укрытиях и прозевала атаку нашей пехоты, благодаря чему мы очень быстро захватили передний край и имеем большое число пленных”15.
Творцы Победы – маршалы А.М. Василевский и Г.К. Жуков.
День девятый. 22 ноября 1943 года.
Об “уклонистах” от мобилизации
Заместитель наркома обороны и начальник Генерального штаба Красной армии маршал Александр Михайлович Василевский подписывает приказ № 0438, в котором идет речь о неутешительных итогах проверки Сибирского военного округа. Генеральный штаб обследовал, как в тыловом военном округе выполняются постановления ГКО о дополнительном изыскании людских ресурсов для укомплектования частей действующей армии, и сделал нелицеприятный вывод, что в округе немало уклоняющихся от мобилизации военнообязанных и велико число бойцов и командиров, любой ценой стремящихся избежать отправки на фронт.
“Незаконные прикомандирования и использование людей не по назначению в округе приняло массовый характер. …
Командиры частей, по договоренности с руководителями гражданских учреждений, за различные услуги самочинно посылают на предприятия на работу сержантский и рядовой состав. Так, командир 373-го запасного стрелкового полка за 10 кубометров теса посылал из состава полка на работу в трест № 7 90 человек.
Командир 104-го запасного стрелкового полка самочинно выделял людей из состава полка на работу в Омский мясокомбинат, автошинзавод, Омский облисполком и др. предприятия до 500 человек, которые работали в течение нескольких месяцев.
В результате такого хаотического использования не по назначению личного состава запасные стрелковые части округа вместо центров боевой подготовки маршевого пополнения для действующей армии превращены в своеобразные биржи труда. В 22-м запасном стрелковом полку на день проверки состояло по списку 3516 человек, а занималось боевой подготовкой всего 1402 человека или 31% состава полка”16.
Действуя в рамках своих служебных полномочий, маршал Василевский объявил выговор командующему войсками и начальнику штаба округа, потребовал от них в месячный срок устранить все отмеченные Генштабом недостатки, но не стал самоутверждаться за их счет и предъявлять им политические обвинения. Василевскому был чужд подобный стиль управления. Маршал не считал нужным прибегать к массовым репрессиям и подменять собой командование округом. Заместитель наркома приказал:
“Военному совету Сибирского военного округа расследовать факты незаконного предоставления отсрочек от призыва по мобилизации на военную службу и виновных предать суду военного трибунала”17.
P.S. 20 мая 1943 года сразу 17 военачальников, в том числе четыре маршала, лишились высокого статуса заместителя наркома обороны и у Сталина в качестве наркома обороны осталось всего-навсего два заместителя: первый заместитель – маршал Жуков и заместитель по Генштабу – маршал Василевский. Об отношении Верховного к двум прославленным полководцам очень хорошо написал любимец Сталина Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов:
“Однажды, когда шел разговор о Суворове и Кутузове, я был свидетелем того, как Сталин довольно долго молча прохаживался по кабинету, вдруг остановился и сказал:
– Если бы можно было распоряжаться личными качествами людей, я бы сложил качества Василевского и Жукова вместе и поделил бы между ними пополам”18.
- 1. Русский архив: Великая Отечественная: Т. 13(2-3). Приказы Народного комиссара обороны СССР. 1943-1945 гг. М.: ТЕРРА, 1997. C. 19.
- 2. Там же. С. 26.
- 3. Там же. С. 27.
- 4. Там же. С. 28.
- 5. Там же. С. 29.
- 6. В штабах Победы. 1941-1945. Документы. В 5 кн. Кн. 3. 1943. “Ломая упорное сопротивление врага…” / Отв. ред. А.К. Сорокин. М.: Научно-политическая книга, 2020. С. 98, 99.
- 7. Сталин И.В. Сочинения. В 18 т. Т. 15. М.: Писатель, 1997. С. 147.
- 8. Там же. С. 85.
- 9. В штабах Победы. 1941-1945. Документы. В 5 кн. Кн. 3. С. 138, 139.
- 10. Там же. С. 260, 261.
- 11. Там же. С. 160, 162.
- 12. Там же. С. 162.
- 13. Там же.
- 14. Солженицын А.И. В круге первом. Кн. 1. М.: ИНКОМ НВ, 1991. С. 197. Про Сталинскую премию первой степени автор романа присочинил для большего эффекта.
- 15. В штабах Победы. 1941-1945. Документы. В 5 кн. Кн. 3. С. 334, 336.
- 16. Русский архив: Великая Отечественная: Т. 13(2-3). Приказы Народного комиссара обороны СССР. 1943-1945 гг. С. 221.
- 17. Там же. С. 223.
- 18. Голованов А.Е. Дальняя бомбардировочная… М.: ООО “Дельта НБ”, 2004. С. 297-298.
Источник: https://rg.ru/2023/01/06/stavka-1943-deviat-dnej-odnogo-goda.html