
Аннотация: в статье исследуется использование социальных сетей во внутриполитических и внешнеполитических процессах, показывается применение их как средство воздействия на массовую аудиторию, рассматривается термин «цифровая дипломатия», а также приводятся примеры организации масштабных протестных выступлений через социальные сети.
Ключевые слова: цифровая дипломатия, Twitter, Twitter‐революция, PublicRelations‐ технологии, социальные сети.
Социальные сети стали неотъемлемой частью жизни современного человека. Из-за своего быстрого развития в последние 10 лет (3,196 милли- арда активных пользователей на конец 2018-го года), социальные сети яв- ляются ключевой платформой для распространения информации. В отли- чие от традиционных средств массовой информации (СМИ), социальные сети обеспечивают моментальную обратную связь, позволяя выстроить диалог между пользователями по различным вопросам, а также в режиме реального времени отслеживать реакцию людей на определенное событие или высказывание. Все это обеспечивает высокую политическую привле- кательность, что превращает крупнейшие социальные сети, такие как Face- book, Twitter, Instagram, Вконтакте в новое поле политической борьбы.
Масштабность, мгновенность и легкодоступность превратили социальные сети в мощное средство воздействия на массовую аудиторию. Наиболее ярким проявлением последнего является использование социальных сетей в PublicRelations (PR) технологиях. PR-технологии базируются на пяти принципах: позиционирование (формирование и укрепление ясного для аудитории политического имиджа), возвышение имиджа, снижение имиджа конкурентов (подача аудитории такой информация, которая может побудить их к сомнению относительно верности информации, известной о конкуренте), отстройка от конкурентов (явная или неявная комбинация возвышения своего имиджа при снижении имиджа конкурентов), контрреклама (раскрытие и огласка недостатков конкурентной стороны). Наиболее ярким примером подобного является использова- ние социальных сетей Twitter и Facebook в предвыборной кампании Дональда Трампа в 2016 году. Командой политтехнологов под руководством С. Бэннона, Б. Паскаля был сформирован образ общения Д. Трампа с потенциальными избирателями. Благодаря простой и экспрессивной манере речи и провокационному содержанию, массовый американский избиратель, особенно с невысоким уровнем образования, воспринимал Twitter- сообщения Трампа как своего рода прямой доверительный разговор лично с ним, что подтверждают исследования бихевиористов и специалистов из Cambridge Analytica. Так же, лаконичный формат социальной сети Twitter неизбежно приводил к тому, что провокационные лозунги Трампа требовали пояснений, что влекло за собой предоставление бесплатных эфиров, увеличения внимания СМИ и избирателей. Одновременно с этим, в социальной сети Facebook происходило формирование общественного мнения с помощью генерирования ложных новостей. Они консолидировали сторонников Трампа против образа врага, в данном конкретном случае – против Хиллари Клинтон и демократов и наглядно демонстрировали увеличение распространения политического влияния Трампа.
С использованием социальных сетей на внешнеполитическом уровне связан новой тип дипломатического взаимодействия, названный цифровой или электронной дипломатией. Наиболее ярко цифровая дипломатия проявляется в социальной сети Twitter. По словам итальянского дипломата Джулио Терци: «Twitter имеет два больших положитель- ных эффекта во внешней политике: способствует обмену полезными идеями среди политиков и гражданского общества и повышает возможности дипломатов в сборе информации, и в том, чтобы предвидеть со- бытия, анализировать, управлять и реагировать на них». Напротив, американский эксперт по технологической политике Алек Росс утверждает, что дипломатия через Twitter контрпродуктивна целям дипломатии, поскольку может иметь негативные последствия. Так как информация в социальных сетях – это как ядерное оружие: «может уничтожить города». Его слова подтверждаются событиями, когда Twitter способствовал ухудшению отношений между странами. К примеру, сообщение, выложенное президентом США Д. Трампом 24 сентября 2017 г.: «Just heard Foreign Minister of North Korea speak at U.N. If he echoes thoughts of Little Rocket Man, they won’t be around much longer!» (Только что слушал выступление министра иностранных дел Северной Кореи в ООН. Если он озвучивает мысли маленького человека-ракеты, то слишком долго они не протянут») усилило напряженность между КНДР и США. Так же, размещение Дональдом Трампом в Twitter ссылки на опубликованные лидером британской ультраправой организации Britain First Дж. Франсен видеоролики антиисламского содержания привело к охлаждению отношений между Великобританией и США.
Отдельного внимания заслуживает использование социальных сетей для организации масштабных протестных выступлений, получившее название «Twitter-революция». Благодаря мгновенному распространению среди пользователей социальных сетей информации о готовящемся выступлении, данные акции характеризуются масштабностью и внезапностью. К ним можно отнести:
- Массовые беспорядки в Кишинёве (2009). Участвовало около двух тысяч протестующих. В ходе беспорядков пострадало более 300 человек.
- Революция в Тунисе (Жасминовая, Финиковая) (2010–2011). Многотысячные демонстрации в столице страны привели к свержению президента и запустили цепную реакцию протестного движения в арабских странах. В ходе революции погибло 219 человек и более 500 ранено.
- Революция в Египте (2011). Массовые беспорядки в Каире и других крупных городах привели к отставке Хосни Мубарака, к установлению военного режима, более 800 человек погибло и около 6500 ранено.
- Евромайдан (2013–2014). Массовые и продолжительные беспорядки в Киеве привели к свержению власти, формированию нового правительства. Сотни погибших и раненных.
Таким образом, социальные сети стали не только средством быстрого получения и обмена информации для пользователей, но и средством вовлечения значительных групп населения, как во внутренние, так и внешнеполитические процессы. Это вовлечение может носить, как и позитивный, так и негативный характер. Вследствие чего возникает осознание необходимости проведения грамотной политики государства в области социальных сетей.
Литература и источники:
- Априянц К.В. «Твиттер-революции»: микроблоги как инструмент выра- жения протестных настроений гражданского общества // Вестник ВГУ. Серия: Филология. Журналистика. 2014, № 1.
- Бочарников И.В. Современные тенденции развития международного терроризма // Конфликтология. 2016. № 1. С. 52–61.
- Желтухина М.Р., Павлов П.В. Социальная сеть «Facebook» как социальная структура и инструмент организации современных коммуникаций и политических конфликтов» // Политическая лингвистика. № 5 (59). 2016.
- Официальный аккаунт Дональда Трампа в социальной сети Twitter (Интернет-ресурс) URL:https://twitter.com/realdonaldtrump
- Сурма И.В. Цифровая дипломатия в мировой политики. // Государственное управление. Электронный вестник, выпуск № 49. Апрель 2015 г.
- Ремарчук В.Н. «Управляемый хаос» как инструмент современной геополитики // Этносоциум и межнациональная культура. 2012. № 8 (50). С. 36–41.
- Терроризм в современном мире / Гришин В.И., Гришина О.А., Яблочкина И.В., Кошкин А.П., Бочарников И.В., Герейханов Г.П. Информационно-аналитический вестник / Москва, 2016. Том Выпуск 5.
- Торреальба А. Твитпломатия: влияние социальной сети «Твиттер» на дипломатию //Вестник РУДН. Серия: Международные отношения, сентябрь 2015, том 15, № 3.
Лохматов Р.Ю., студент группы АК3‐41 Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана.
Научный руководитель: Бочарников И.В., докт. полит. наук, профессор кафедры «Информационная аналитика и политические технологии»