ГЛАВА 9. КУЛЬТУРА ДОВЕРИЯ МОЛОДЕЖИ К ГОСУДАРСТВУ И ОБЩЕСТВУ В УСЛОВИЯХ СПЕЦИАЛЬНОЙ ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ (СВО)
CHAPTER 9. CULTURE OF YOUTH’S TRUST IN THE STATE AND THE SOCIETY IN A SPECIAL ENVIRONMENT MILITARY OPERATION (SMO)
Аннотация. Глава посвящена анализу проблемы доверия учащейся молодежи Нижегородской области органам власти, институтам государственного управления и гражданского общества в ходе проведения СВО. Авторы опираются на результаты социологических исследований, проведенных сотрудниками Нижегородского государственного лингвистического университета совместно с Федеральным научно-исследовательским социологическим центром РАН и посвященных дифференциации студенчества и состоянию дел в молодежной среде, на основании которых дается оценка эффективности государственной молодежной политики РФ. В результате проведенного исследования авторы приходят к заключению, что студенческая молодежь, как и молодежь вообще, не представляет собой однородную социальную группу. Незначительная часть молодежи ориентируется на либеральные, прозападные ценности и в целом разделяет позицию коллективного Запада и руководства Украины относительно причин начала, «виновников», «инициаторов» и возможностей завершения СВО. Соответственно, имеет низкий процент доверия к государственным институтам РФ. Большинство учащейся молодежи настроено государственно-патриотично, словом и делом поддерживает позицию политического руководства РФ и командования российских Вооруженных сил по причинам начала, ходу и возможному исходу СВО, ее целям и задачам. Соответственно, в массе своей доверяет институтам государства и общества, работает на благо России, проявляет высокую социально-политическую активность. Наконец, третья часть учащейся молодежи Нижегородской области имеет смешанные ценностные ориентации, представляющие рыхлый конгломерат либерально-космополитических и государственно-патриотических ценностей, в силу чего затрудняется четко определиться со своей позицией по отношению к проведению СВО и доверием к органам власти и институтам гражданского общества и политического управления РФ. Систематическая и целенаправленная работа государства, институтов гражданского общества, вузов, школы, родителей, средств массовой коммуникации дает возможность вовлечь дезориентированную часть молодежи в активную общественно полезную, государственно-патриотическую деятельность.
Abstract. The chapter is devoted to the analysis of the problem of trust of the students of the Nizhny Novgorod region to the authorities, institutions of public administration and civil society in the course of SMO implementation. The authors rely on the results of sociological research conducted by the staff of Linguistics University of Nizhny Novgorod in cooperation with the Federal Research Sociological Center of the Russian Academy of Sciences and devoted to the differentiation of students and the state of affairs in the youth environment, on the basis of which an assessment of the effectiveness of the state youth policy of the Russian Federation is given. As a result of the conducted research, the authors come to the conclusion that the student youth, like youth in general, does not represent a homogeneous social group. A small part of the youth is guided by liberal, pro-Western values and generally shares the position of the collective West and the leadership of Ukraine on the causes of the beginning, “culpritsˮ, “initiatorsˮ and the possibility of completing their SMO. Accordingly, it has a low percentage of confidence in the state institutions of the Russian Federation. The majority of the students are state-patriotic, in word and deed they support the position of the political leadership of the Russian Federation and the command of the Russian armed forces for the reasons of the beginning, course and possible outcome of the SMO, its goals and objectives.
Accordingly, for the most part, he trusts the institutions of the state and society, works for the benefit of Russia, and shows high socio-political activity. Finally, the third part of the students of the Nizhny Novgorod region has mixed value orientations, representing a loose con-glomerate of liberal-cosmopolitan and state-patriotic values, which makes it difficult to clearly define their position in relation to the conduct of their SMO and trust in the authorities and institutions of civil society and political governance of the Russian Federation. The systematic and purposeful work of the state, civil society institutions, universities, schools, parents, and mass media makes it possible to involve the disoriented part of the youth in active socially useful, state-patriotic activities.
Ключевые слова: мировоззренческие и ценностные ориентации молодежи, время и причина начала СВО, демилитаризация и денацификация Украины, креативная молодежь, молодые профессионалы, патриотическая молодежь.
Keywords: worldview and value orientations of young people, time and reason for the beginning of the Special Military Operation, demilitarization and denazification of Ukraine, creative youth, young professionals, patriotic youth.
Введение
Факторы и механизмы влияния государства и общества на молодежь давно и плодотворно исследуются специалистами разного профиля. В РФ к наиболее существенным факторам и средствам воздействия на молодежь обычно относят институты образования, политические институты, семью, друзей, формальные и неформальные коллективы, СМИ, интернет, социальные сети, формирующие у молодежи установки ценностного сознания, а также определяющие основания и критерии этнокультурной и гражданской идентичности. Роль и значение отдельных факторов не остаются неизменными. С течением времени внутри- и внешнеполитические процессы (в частности, СВО) серьезно изменили иерархию факторов, влияющих не только на молодежь, но и на ее отношение к экономической и политической системам РФ, на уровень ее доверия к государственным и общественным институтам страны.
В социологическом исследовании, проведенном сотрудниками международной междисциплинарной научно-исследовательской лаборатории «Изучение мировых и региональных социально-политических процессов» НГЛУ и Федеральным научно-исследовательским социологическим центром РАН, материалы которого используются в главе, приняли участие студенты нижегородских вузов: Нижегородского государственного лингвистического университета им. Н. А. Добролюбова (55,7 %), Нижегородского государственного педагогического университета им. К. Минина (13,0 %), Приволжского филиала Российского государственного университета правосудия (11,4 %), Нижегородского института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы (9,7 %), Нижегородского государственного технического университета им. Р. Е. Алексеева (7,8 %), Волжского государственного университета водного транспорта (2,4 %). Среди них 99,2 % респондентов позиционировали себя как студенты, а 0,8 % – как молодые специалисты, проходящие обучение.
Основные понятия протестного настроения молодежи, протестного потенциала и политической активности молодежи в период до начала СВО в ряде регионов России получали освещение в работах Е. Б. Марина [13], О. Ю. Гаранина [3, с. 137], А. А. Николаевой [14], И. П. Леконцева [12, с. 111], И. А. Савченко [19].
Особенности протестных настроений московской молодежи в 2021 г. исследовались М. В. Вардикян, А. А. Николаевой, И. А. Савченко, которые пытались выявить отношение школьников и студентов к действующей политической власти и политическому режиму и пришли к выводу, что молодые люди в целом лояльны, поддерживают существующий политический режим в РФ, но при этом значительную часть молодежи (78,5 %) не устраивает экономическая обстановка в стране, причем для улучшения и стабилизации положения в данной сфере молодые люди считают допусти-мой резкую смену политического курса (56,6 %) [2]. Авторы исследования считали, что полученные результаты отражают психологические особенности молодых москвичей, которые, наблюдая в столице людей с намного более высоким уровнем дохода, чем у них, считали свое материальное положение недостаточно хорошим. По данным ВЦИОМ, 80 % опрошенных жителей других городов и населенных пунктов России были бы довольны уровнем жизни и доходами среднестатистической московской семьи [12].
Исследования ценностных ориентаций молодежи, проведенные НГЛУ им. Н. А. Добролюбова в 2006–2020 гг., на наш взгляд, опровергают это умозаключение в отношении удовлетворенности своим материальным положением молодежи в регионах, в частности в ПФО [7, с. 13–61]. Молодежь в Нижегородской области, например, в период, когда в результате административных реформ произошла стабилизация обстановки в стране, в большинстве своем негативно оценивала эффективность функционирования ее социально-экономической системы (см. табл. 1).
Таблица 1 Отношение молодежи к работе органов государственной власти, политической и экономической систем российского общества (2006–2020 гг.) [15, с. 261]
В 2020 г. 60–62 % молодых людей были не согласны с утверждением, что политическая и экономическая системы РФ функционируют хорошо, и только 13 % разделяли это утверждение, что вполне коррелирует с данными, полученными в ходе исследования М. С. Вардикян, А. А. Николаевой, И. А. Савченко [2]. Следовательно, уровень и причины проявления проблемных настроений у современных молодых людей требует постоянного мониторинга и системного исследования. Частично и неполно ответы на эти вопросы дают процессы, связанные с разрушением целостности исторической памяти, десакрализацией выбора отцов и дедов, подрывом уважения к государственным и общественным институтам РФ, теорией травм [1; 20, с. 472–492], а также публикации Е. Ю. Киреева, В. Я. Красниковского, А. А. Сазонова, А. Л. Сазоновой, П. И. Куконкова, Г. С. Широкаловой и других исследователей [8, с. 17–29; 11].
В работах М. К. Горшкова, С. Н. Комиссарова, О. В. Карпухина [5], В. Радаева [17], В. С. Комаровского [9] и др. на основе социологических исследований, проведенных до начала СВО, анализируются представления учащейся молодежи о желаемом образе страны в исторически обозримой перспективе – 20–25 лет; выясняется, что необходимо, по их мнению, изменить в стране, чтобы она смогла адекватно ответить на вызовы современности и занять достойное место в числе развитых стран мира. При этом большинство респондентов были настроены на перемены, которые должны «носить кардинальный характер, затрагивать основы внутренней жизни страны [9, с. 187], иначе этой страны просто не будет». Главной же причиной конфликтогенного потенциала по линии «молодежь – власть», по мнению значительной части студентов, является то, что власть «не уделяет должного внимания решению молодежных проблем», «не создает социальные лифты для карьерного роста молодежи, возможности для ее самореализации и даже откровенного обмена мнениями» [9, с. 187–194]. При этом молодежь имеет лучшие качественные характеристики по сравнению с поколением отцов и дедов: знает иностранные языки, самостоятельна, креативна, амбициозна, ведет здоровый образ жизни, исповедует демократические и политические ценности и готова внести свой вклад в устойчивое развитие России [17].
Значительная часть студентов отмечала, что существующая система распределения доходов не только несправедлива, но и является тормозом страны.
Следует отметить и выявленный исследователями разрыв в исповедуемых ценностях по линии «молодежь – старшее поколение» [9, c. 190]. Если «отцы» по большей части ориентируются на государство с сильным лидером, обеспечивающее высокий уровень жизни и социальную защиту, то, по мнению студентов, залог успеха страны в будущем в другом – в выходе на авансцену политической и общественной жизни в РФ нового поколения со своим видением мира, идеалами и ценностями [9, с. 191–192]. Именно расхождение в ценностях формирует представление о других принципах политического устройства страны в будущем, что, в свою очередь, рождает потенциал конфликтного отношения к настоящему и к тем, кто его олицетворяет. Отечественных работ по влиянию СВО на отношение молодежи к институтам государства и общества пока мало. Социологические опросы наших противников, представителей коллективного Запада и пропагандистов Зеленского, страдают политической ангажированностью и предвзятостью, не могут являться объективными [16].
В настоящее время в РФ имеют место социальные напряжения и конфликты, в полной мере не преодолен социально-экономический, идейно-политический и духовно-нравственный раскол российского общества, в том числе протестные настроения в молодежной среде [10; 18, с. 26–51]. В этой связи возникает ряд вопросов. Как же влияет СВО на социально-политические и идейно-нравственные процессы в стране? Как студенческая молодежь оценивает СВО и имеет ли представление о ее целях? Как она относится к конфликту РФ со странами коллективного Запада? Как молодое поколение оценивает перспективы СВО, политику руководства страны по этому вопросу? Как она оценивает выбранное направление развития России? Считает ли современное российское общество справедливым? Доверяет ли основным государственным и общественным институтам?
Понимание установок, сложившихся в среде учащейся молодежи в настоящее время, дает возможность заинтересованным государственным и общественным институтам избежать протестных настроений среди молодежи, возможных социально-политических напряжений и конфликтов в будущем, сохранить стабильность в государстве и обществе и на основе обеспечения устойчивого развития дать эффективный ответ на новые вы-зовы и угрозы безопасности РФ [15, c. 261].
Под протестными настроениями молодежи авторы понимают отклоняющееся от нормы поведение определенных групп молодого поколения по отношению к существующим политическим, социальным, культурным и духовным положениям, традициям и ценностям. Под протестом понимается решительное возражение, заявление о несогласии с чем-либо и действия против чего-либо [4, с. 10].
В качестве методологического основания в данной статье используется системный, структурно-функциональный, многоаспектный, контекст-но-аналитический подход, дающий возможность сочетать теоретическо-концептуальную и практически-ориентированную исследовательскую работу по выявлению отношения студенческой молодежи к СВО.
В качестве эмпирического материала использованы результаты социологического исследования, проведенного сотрудниками международной междисциплинарной научно-исследовательской лаборатории «Изучение мировых и региональных социально-политических процессов» НГЛУ совместно с Приволжским филиалом ФНИСЦ РАН в октябре – ноябре 2023 г. на территории Нижегородской области и города Н. Новгорода.
Выборка – серийная стратификационная, охватившая 987 респондентов, молодежь в возрасте от 14 до 23 лет. Метод сбора данных – опрос по месту учебы (работы) респондентов. Доверительная вероятность – 95 %, доверительный интервал – ±3,5 %. Доля немотивированных отказов отвечать на вопросы – 20 %.
Целью проекта являлось изучение отношения молодежи к институтам государства и общества в условиях СВО, уровня доверия студентов к власти, а также их идейно-политических предпочтений. Исследование позволило более четко структурировать студенческую молодежь на группы и страты, обладающие собственным, отличным друг от друга видением общественных отношений в стране.
В последние годы все чаще наблюдается ситуация, когда именно общественное мнение, выраженное в той или иной форме, оказывается декларируемой или латентной причиной политических решений властных структур. Общественное мнение характеризуется как процесс осуществления совместной оценочной деятельности масс, детерминируемый определенным общественным интересом и находящий свое результативное выражение в коллективно выработанных и широко распространяемых суждениях, а также в практических действиях и поведенческих актах людей [12, с. 111; 13].
От доминирующих среди сегодняшнего поколения молодых людей оценочных и самопрезентативных суждений прямо зависят перспективы развития страны и направленность социальных трансформаций общества. При этом необходимо учитывать поколенческие и иные различия, существующие внутри самой молодежной среды, ее неоднородность по месту жительства и по социально-экономическим характеристикам.
Результаты исследования
Опросная форма исследования включала закрытые вопросы: 49 основных и 7 контрольных. Ответы респондентов обрабатывались с учетом распределения по полу, возрасту, семейному положению, уровню дохода семьи, месту жительства (регистрации), отношению к религии и гражданско-политической активности.
Участникам опроса было предложено оценить собственные (или семьи) потребительские возможности в семи сферах по 4-балльной шкале: «хорошо», «скорее хорошо», «скорее плохо», «плохо». Ответам по каждому пункту присваивался балл от 2 до -2, на основании суммирования которых строился индекс потребительских возможностей респондентов (см. табл. 2).
В соответствии с набранными баллами и с учетом особенностей формирования выборки полученные данные позволили выделить три значимые группы молодежи с точки зрения доминирующих общественных настроений: «хорошо обеспеченные» (высшая и средняя страта – 72,9 % от общего числа респондентов), низшая средняя страта – 20,8 % и малообеспеченные (6,3 %). Как показали результаты исследования, именно этот фактор – самооценка потребительских возможностей – оказался ключевым по своему влиянию на отношение студенческой молодежи к самым разным процессам и событиям в общественно-политической сфере.
Таблица 2 В какой мере сегодня Ваш (Вашей семьи) уровень доходов позволяет Вам… (% от числа опрошенных респондентов в группах)
Второй важной особенностью современной студенческой молодежи оказался резко возросший интерес к политике под влиянием СВО и связанных с ней изменений внутри страны и на международной арене. Сегодня значительное большинство студенческой молодежи (64,7 %) проявляет ту или иную форму интереса к информации общественно-политического характера. При этом политизированная группа, уверенно декларирующая свой интерес к политике, составляет 29,7 %, а аполитичные группы, однозначно отрицательно ответившие на этот вопрос, – 10,9 % респондентов.
Совокупная доля студентов, интересующихся политической информацией, составила среди юношей 70,7 %, среди девушек – 61,5 %. Несколько чаще других интересуются актуальной новостной повесткой жители областного центра – 67,9 %. Наконец важнейшим фактором, влияющим на интерес к политике, оказался уровень доходов (см. табл. 3).
Таблица 3 Интересуетесь ли Вы новостями, которые касаются политических событий и важных общественных вопросов? (в % от числа опрошенных респондентов в группах)
В группе хорошо обеспеченных респондентов (высшая и средняя социальная страта) доля интересующихся общественно-политической жизнью составила 66,9 % против 48,9 % среди малообеспеченной молодежи.
Отношение к СВО на Украине. Отношение населения к началу специальной военной операции на Украине стало своеобразным экзаменом для власти, характеризующим доверие к ней со стороны различных слоев населения. По прошествии более чем полутора лет с момента начала СВО общественное мнение не могло не претерпеть определенных изменений, в том числе и в среде студенческой молодежи (см. рис. 1). Кстати, низкая поддержка СВО стала пропагандистским «мемом» в определенных кругах. В действительности, как показывают материалы исследования, речь скорее идет о высоком уровне личной неопределенности у молодежи, нежели об отказе в поддержке.
Относительное большинство (49,9 %) участников опроса считает решение Российской Федерации провести специальную военную операцию на Украине либо однозначно необходимым (26,8 %), либо «скорее» необходимым (23,1 %). Не разделяют эту точку зрения в сумме лишь 18,6 % от общего числа респондентов. Почти треть участников опроса – 31,4 % – затруднились ответить на вопрос. Стоит отметить, что девушки затруднялись ответить на данный вопрос значительно чаще: 34,6 % против 25,6 % юношей. Наибольшее число затруднившихся оказалось среди самых молодых участников исследования (от 14 до 17 лет) – 39,6 %, а также среди наименее материально обеспеченных респондентов – 48,4 %.
Доля неопределившихся, т. е. затруднившихся ответить, составляет 41,1 %. При этом полностью поддерживают СВО 32,7 % респондентов, что почти в два раза больше занимающих позицию немедленного, вне зависимости от результата, прекращения конфликта (19,1 %).
Рис. 1. Каково Ваше сегодняшнее отношение к СВО? (выборка в целом)
Доля однозначно поддерживающих СВО респондентов резко изменяется от группы к группе. Так, среди юношей она составляет 42,5 % (девушки – 27,4 %), среди хорошо и средне обеспеченных респондентов – 37,1 % (малообеспеченные – 14,5 %), среди политически активной молодежи – 43,8 %.
Интересно отметить еще один нюанс отношения студенческой молодежи к событиям на юго-востоке страны. Значительное большинство, 73,2 % участников опроса, в той или иной мере уверены в том, что понимают, «за что сражаются люди, которые сейчас участвуют в специальной военной операции». Характерно, что этот результат фактически совпадает с долей респондентов полагающих, что сегодня Россия «действительно… ведет настоящую войну с Западом» (76,1 %).
При этом среди женщин доля «непонимающих» составляет почти треть (в сумме 29,6 %), а среди мужчин только 21,9 %. В значительно меньшей степени убеждены девушки и в реальности «войны с Западом»: только 26,1 % выбрали вариант ответа «однозначно да» (против 34,8 % среди юношей).
Достаточно сильны в студенческой молодежной среде сомнения в росте сплоченности российского общества и власти после начала СВО (см. рис. 2). Если в целом по выборке преобладает уверенность в усилении единства (в сумме 57,5 %), то в ряде социально-демографических групп преобладает противоположная точка зрения. В частности, не видят роста сплоченности малообеспеченные респонденты (66,1 %), представители низшего среднего класса (56,1 %) и убежденные атеисты (54,5 %).
Рис. 2. Каково Ваше сегодняшнее отношение к СВО? (выборка в целом)
Разделились мнения участников исследования и в отношении предполагаемых сроков окончания СВО. Большинство (в сумме 42,1 %) предполагает продолжительность конфликта еще в пределах 1–2 лет. Однако наибольший интерес представляет позиция трети опрошенных (34,5 %), которые считают, что спецоперация продлится «столько, сколько необходимо».
Чуть более четверти студенческой молодежи (в сумме 27,6 %) высказывает сомнения в победе России, предполагая в качестве финала СВО компромисс между Россией и Западом (23,7 %), либо уверена в поражении своей страны (3,9 %). Твердо убеждены в победе России с достижением поставленных целей более трети респондентов – 37,5 %. И вновь, как и в большинстве предыдущих вопросов, треть участников опроса затруднились ответить (35 %), причем значительно чаще других это делали девушки (41,4 %), убежденные атеисты (41,8 %) и самые бедные респонденты (43,5 %).
Рис. 3. Как часто Вы интересуетесь информацией о специальной военной операции? (выборка в целом)
Одним из значимых факторов, который во многом объясняет высокую долю неопределившихся в отношении к различным аспектам проведения СВО среди молодежи, можно считать особенности отношения к информации о событиях (см. рис. 3) и ее восприятие на эмоционально-психологическом уровне. Для половины респондентов (49,6 %) информация
Полностью отрицают влияние информации об СВО на эмоциональное и психологическое состояние только 16,7 % опрошенных. Что характерно, сильное влияние чаще отмечали представители тех социально-демографических групп, в которых уровень поддержки СВО и уверенность в победе ниже, чем в целом по выборке.
Результат, отчасти объясняющий высокий уровень неопределенности отношения среди молодежи: в совокупности 60,4 % либо вообще не интересуются информацией о ходе СВО, либо делают это нерегулярно и эпизодически. Характерно, что такое отношение преобладает именно в тех социально-демографических группах, в которых высокая доля или неопределившихся, или противников конфликта.
Завершает тему СВО и конфликта с коллективным Западом вопрос «Как Вы думаете, где сегодня в целом социально-экономическая ситуация лучше, в России или странах Запада?». Более половины (51,6 %) респондентов выбрали нейтральный и наиболее реалистичный вариант «общий кризис, везде есть свои проблемы», что свидетельствует о преобладании объективной оценки студенческой молодежью ситуации в стране и в мире. Лишь чуть более четверти участников сочли ситуацию лучше на одном из полюсов противостояния: в России – 17,6 %, в США и Западной Европе – 10,3 %.
Отношение к власти. Исследование показало высокий уровень одобрения студенческой молодежью деятельности основных государственных и общественных институтов. При этом были выявлены существенные различия между прямыми и косвенными оценками, общими контекстуальными суждениями и конкретными фактическими оценками деятельности. Прямое отношение респондентов к политическим и социально-экономическим институтам в формате одобрения или неодобрения положения дел и деятельности в целом отражено на рис. 4. С учетом погрешности измерения наибольшего одобрения в порядке убывания, по мнению опрошенных, заслуживают: благотворительные организации, малый и средний бизнес, из государственных институтов – прокуратура и президент РФ. Следует учесть, что наиболее вероятная причина высокого места прокуратуры – значительная доля студентов Приволжского филиала Российского государственного университета правосудия (РГУП) в выборке. Минимальный, однако составляющий более 60 % уровень одобрения у церкви, СМИ и Государственной Думы.
Высокая оценка подтверждается ответами респондентов на другие прямые вопросы, относящиеся к сфере ответственности органов государственной власти и управления, в которых молодежь имела возможность опираться на собственный личный жизненный опыт и окружающую реальность. Так, согласно материалам исследования, доля респондентов, в большей или меньшей степени удовлетворенных уровнем развития и положением дел (сложившейся ситуацией) в городе / населенном пункте, где они проживают, суммарно составила 81 %. Противоположной точки зрения придерживается лишь 19 % от общего числа участников опроса.
Деятельность губернатора, правительства, а также ведомств и министерств Нижегородской области эффективной или скорее эффективной признали 90,4 % участников исследования.
Не менее высокие оценки, даже с учетом неоднозначного информационного фона, получила от респондентов существующая система среднего и высшего образования. Так, в большей степени удовлетворены качеством образования, полученным в средней школе (колледже и т. п.), 81,7 % респондентов, т. е. в буквальном смысле вчерашних выпускников. Не удовлетворены – 18,3 %.
Рис. 4. В какой мере, на Ваш взгляд, заслуживает одобрения деятельность в следующих сферах, а также государственных и общественных институтов? (выборка в целом)
Аналогично подавляющее большинство – 87,8 % опрошенных студентов – полностью удовлетворены (43,6 %) или скорее удовлетворены (44,2 %) качеством высшего образования, получаемого ими в вузах в настоящее время.
Полученные оценки хорошо коррелируют и с ответами на более общий, контекстуальный вопрос: «Как Вы полагаете, в целом в правильном или неправильном направлении сегодня развивается Россия?» (см. рис. 5).
Рис. 5. Как Вы полагаете, в целом в правильном или неправильном направлении сегодня развивается Россия? (выборка в целом)
Суммарно 78,1 % респондентов считают общий вектор развития, выбранный страной, правильным. Явное, четко артикулируемое несогласие с сегодняшним направлением развития выразило только 7,3 % участников опроса. И вновь оказались незначительными различия в позиции между юношами и девушками, а также возрастными группами респондентов 14–17 и 18–23 лет.
Материалы исследования полностью опровергают устоявшийся политологический пропагандистский штамп о том, что социальную базу российской власти составляют наименее обеспеченные слои населения, тогда как хорошо обеспеченные и большинство среднего класса оппозиционны и настроены прозападно. Среди хорошо и средне обеспеченной студенческой молодежи (дифференциация в рамках исследования основана на самооценке респондентами своих потребительских возможностей) доля сторонников выбранного страной курса развития составляет 85 %, а среди наименее обеспеченных респондентов только 45,2 % группы. С утверждением «Политики и госаппарат в России хорошо выполняют свои функции и не требуют существенных изменений» скорее согласны 54,3 % участников со средними или высокими потребительскими возможностями и только
16,1 % бедных. И, наконец, мнение о том, что деятельность президента РФ заслуживает одобрения, придерживаются 88,9 % представителей высшего среднего и среднего класса, 66,3 % от числа низшего среднего класса и лишь 48,4 % малообеспеченных участников исследования. Эти оценки позволяют утверждать, что по крайней мере среди студенческой молодежи социальную основу современной российской власти в большинстве составляют люди с высоким или средним уровнем материального благополучия.
Несколько более сложную картину представлений студенческой молодежи о социуме и роли различных общественных и государственных институтов рисуют ответы на косвенные вопросы. Последние были представлены в анкете в форме суждений, с которыми респондентам было предложено выразить свое согласие или несогласие. Результаты оказались не столь однозначны, особенно в отношении к политической системе, а в ряде случаев ответы опрашиваемых прямо противоречили друг другу.
Так, с утверждением о том, что «российская система образования в целом эффективна», согласилось 60,2 % респондентов, что более чем на 20 % меньше числа респондентов, перед этим высоко оценивших качество своего высшего и среднего образования. Большинство (75,5 %) согласилось с утверждением «Политики выполняют нужную работу», однако при этом 43,2 % считают, что «политиков не заботит то, чего хочет молодежь», а 36,7 % не считают необходимой и полезной деятельность чиновников. С утверждением «Политики и госаппарат в России хорошо выполняют свои функции и не требуют существенных изменений» согласилось менее половины опрошенных – 47,9 %.
Довольно сложную конфигурацию мнений формируют реакции на тезисы, связанные с институтами представительной демократии. Формальный тезис «Политические партии выполняют нужную работу» поддержало 70,9 % участников опроса. И одновременно только 46,5 % согласны с утверждением «Депутатов заботит то, о чем думают простые люди», а 41,6 % полагают, что «граждане страны имеют большие возможности самостоятельно влиять на политику». Кроме того, большинство (52,6 %) опрошенных представителей студенческой молодежи считает, что в России нет независимой оппозиции.
Если исходить из анализа косвенных утверждений, то наибольшим уважением у студенческой молодежи пользуется деятельность: местных органов власти (91,1 %), государственных структур, отвечающих за общественную безопасность (83,4 %), профсоюзов (84 %) и волонтерских движений (82,7 %), а также судебной системы (68,9 %). (Последнее, возможно, связано со значительной долей учащихся ПФ РГУП в выборке.) Уверенность студенческой молодежи в физической защищенности нашла свое отражение и в ответах на вопрос «Считаете ли Вы, что в случае угрозы или проблем полиция сможет вам помочь?». Подавляющее большинство респондентов (80,9 %) ответили «Да» (30,1 %) или «Скорее да» (50,8 %). Решительно придерживаются противоположной точки зрения только 4,9 % участников опроса.
Наименьшим авторитетом и доверием пользуются государственные СМИ (49,3 %). Достаточно высока доля молодежи, сомневающейся в исполнении государством базовых социальных гарантий: 34,2 % – в сфере здравоохранения, 39,8 % – в сфере образования, 67 % – в сфере занятости; 68,5 % сомневающихся в справедливости пенсионной системы. Кроме того, только 26,8 % участников опроса согласились с утверждением о том, что «уровень коррупции в России низкий».
Оценка социальной справедливости в обществе, отношение к судебной власти и правоохранительной системе. Если исходить из косвенных оценок, то наибольшие претензии к уровню социальной справедливости в современном российском обществе вызывают, как уже было указано выше, ситуации в пенсионной сфере, на рынке труда и в борьбе с коррупцией. В целом же убеждены в независимости существующей судебной системы 68,9 % респондентов, и почти столько же (67,9 %) считают, что «всегда смогут от-стоять свои законные права в суде».
Эти данные хорошо коррелируют с ответами респондентов на прямой вопрос «Считаете ли Вы современное российское общество справедливым?» (см. рис. 6). Значительное большинство, 69 % участников опроса, считает сложившиеся общественные отношения полностью (21,9 %) или в большей степени (47,1 %) справедливыми. Противоположной точки зрения придерживаются 31 %, при этом только 7,3 % твердо убеждены в своем мнении.
Рис. 6. Считаете ли Вы современное российское общество справедливым? (выборка в целом)
Следует отметить, что юноши чаще выбирали полярные, категоричные формулировки, либо считая общество однозначно справедливым (23,9 %), либо столь же однозначно несправедливым (11,1 %). Девушки чаще предпочитали более осторожные формулировки: «скорее» справедливо (49,4 %) и «скорее» несправедливо (24,7 %).
Представления о справедливости общества в значительной мере опираются на мнение респондентов о защищенности своих прав и возможности их отстоять. На данный вопрос 95,5 % участников исследования ответили положительно, т. е. считают себя обладающими данным ресурсом. Однако следует учитывать, что половина данной группы опрошенных выбрала вариант ответа «возможно, но только с посторонней помощью (юридическая помощь, связи и т. п.)» – 47 % от общего числа респондентов. Только 10,7 % студенческой молодежи пребывает в иллюзорном убеждении, что сможет «легко» отстоять свои права. Еще 37,8 % респондентов уверены в своей способности решить проблемы самостоятельно, не прибегая к профессиональной или просто посторонней помощи. С тезисом «Я считаю, что всегда смогу отстоять свои законные права в суде» скорее согласились 67,9 % опрошенных респондентов, а не согласны 32,1 %.
Уверенность участников опроса в своей способности отстоять права во многом базируется на их убежденности в том, что «судьи и судебная система стоят на страже законов и справедливости». Так полагают 84,4 % от общего числа опрошенных. При этом следует учитывать косвенный характер знаний значительной части респондентов о работе судебной системы. На вопрос «Эффективно ли работает в России судебная система?» 47,9 % выбрали вариант ответа «не могу оценить (не сталкивался и не имею представления)».
Заключение
Таким образом, исследование мнений нижегородской студенческой молодежи показало существование в публичной сфере достаточно большого числа мифов, слабо отражающих реальное восприятие событий и отношение к социально-политическим процессам в молодежной среде.
Материалы исследования полностью опровергают устоявшийся пропагандистский штамп о том, что социальную базу российской власти составляют наименее обеспеченные слои населения, тогда как хорошо обеспеченные и большая часть среднего класса настроены оппозиционно и евроатлантически, осуждают СВО и готовы на мир с коллективным Западом на любых условиях. Полученные оценки и суждения студенческой молодежи позволяют утверждать, что социальную основу современной российской государственности в большинстве составляют люди с высоким или средним уровнем материального благополучия. Значительная часть студенческой молодежи – 64,7 % – проявляет ту или иную форму интереса к информации общественно-политического характера. При этом молодежь задумывается о достоверности источника информации – 76,1 %, только 18,2 % респондентов указали, что делают это редко.
Исследование показало, что СВО серьезно повлияла на уровень доверия студенческой молодежи к основным государственным и общественным институтам РФ, способствовала относительной консолидации российского общества: одобряют деятельность президента РФ – 81,7 % респондентов, правительства – 75,2 %, Вооруженных сил – 80,3 %, органов безопасности – 84,3 %, Государственной Думы – 68,7 %. Противниками этой точки зрения являются лишь 19 % от общего числа участников опроса.
В целом 78,1 % респондентов считают общий вектор развития, выбранный страной, правильным. Явное несогласие выразили только 7,3 % участников опроса.
Отношение населения к началу и ходу СВО стало важным фактором, оказавшим влияние на доверие молодежи к власти. И это, конечно, не случайно. Наряду с существующими в РФ социально-экономическими и идейно-политическими напряжениями и неравенствами, которые, без-условно, влияют на ценностные и мировоззренческие ориентации всего населения, и молодежи в частности, нельзя забывать о почти 30-летней прозападной неолиберальной политике Министерства науки и высшего образования РФ, региональных органов управления образованием; антивластной позиции многих преподавателей вузов и средних школ, научных сотрудников НИИ РАН; деятельности некоммерческих организаций (НКО) – иноагентов; пятой и «шестой» колонн агентов влияния; множестве чиновников – «ждунов»: не решающихся занять четкую позицию по отношению к СВО и коллективному Западу. Сказалась и постоянная критика СМИ в адрес институтов образования, информирование общественности о неэффективности высшей школы, коррупции в вузах, общем снижении уровня образования в стране. Идейно-политический плюрализм, получивший не лучшее отражение в вузовских и школьных учебниках по общественным наукам; продвигаемая Западом вариативность представлений о добре и зле, патриотизме и предательстве, правах, свободах и обязанностях и т. д. Все это не могло не отразиться на позиции родителей и молодежи. Однако позитивные изменения во всех сферах общественной жизни, катализатором которых стала СВО, способствуют, как показывают материалы исследования, относительной консолидации российского общества.
Социально-экономический, идейно-политический, духовно-нравственный раскол российского общества, в том числе в молодежной среде, в полной мере еще не преодолен. Однако большая часть студенческой молодежи доверяет основным государственным и общественным институтам РФ, настроена антизападно, антилиберально, государственно-патриотически, хочет жить и работать в России, внести свой вклад в решение стоящих перед государством и обществом задач.
Двумя главными факторами дифференциации студенческой молодежи являются ее материальное положение и ценностные ориентации. Суммарная доля студенческой молодежи, недовольной своими потребительскими возможностями, достаточно велика – 27,1 %. Нелояльно относятся к сложившейся в стране социально-экономической и политической ситуации почти половина респондентов данной группы, т. е. около 15 % от общего числа опрошенных молодых людей. Негативные оценки политических реалий и власти в данной группе являются прямым следствием ее материального положения.
Не менее важным фактором разделения являются исповедуемые ценности: 25 % респондентов разделяют либеральные ценности, 50 % – несут в себе смешанный конгломерат либерально-традиционных и 25 % – традиционных, государcтвенно-патриотических взглядов [4; 6].
Маркер идентичности современного российского студенчества, на наш взгляд, – идеология развития; политического и духовного суверенитета государства и общества; технологического совершенствования и роста; равенства; социальной справедливости и солидарности. Опираясь на патриотическую молодежь, привлекая молодых профессионалов, власть и общество совместными усилиями могут и должны решить задачи идейно-политического, духовно-нравственного и военно-патриотического воспитания новых поколений, задачи СВО, качественного развития России.
Литература
1. Бурбо Л. Пять травм, которые мешают быть собой: Отвергнутый. Покинутый. Униженный. Несправедливость. Предательство: / Пер. с англ. Киев: София; М.: Гелиос, 2001. 175 с.
2. Вардикян М. С., Николаева А. А., Савченко И. А. Социологическое исследование протестных настроений современной молодежи // Власть. 2021. № 01 (29). С. 118–121.
3. Гаранин О. Ю. Протестная активность российской молодежи в условиях обострения глобальных и региональных модернизационных рисков // Вестник Волгоградского государственного университета. Сер. 4. История. Регионоведение. Международные отношения. 2009. № 2. С. 137–140. 4. Гарник А. В. Взаимосвязь общественного мнения и социального опыта масс: (Методол. анализ): Автореф. дис. … канд. филос. наук: 09.00.01 / ЛГУ им. А. А. Жданова. Ленинград, 1988. 16 с.
5. Горшков М. К., Комиссаров С. Н., Карпухин О. В. На переломе веков: социодинамика российской культуры. М.: ФНИСЦ РАН, 2022. 793 с.
6. Двадцать пять лет нет социальных трансформаций в оценках и суждениях россиян: Монография / Под ред. М. К. Горшкова и В. В. Петухова. М.: Весь Мир, 2018. 381 с.
7. Динамика ценностных ориентаций молодежи (2006–2014 гг.): Монография / Под ред. Е. П. Савруцкой. Н. Новгород: НГЛУ; СПб.: РХГА, 2014. 232 с.
8. Киреев Е. Ю., Красниковский В. Я., Сазонов А. А., Сазонова А. Л. и др. Молодежь Москвы: ценностные приоритеты, стратегия поведения и перспективы развития. Монография / Под ред. А. А. Сазонова. М.: Наука, 2013. 285 с.
9. Комаровский В. С. Видение будущего страны российской молодежью: надежда и опасения // Власть. 2021. № 05 (29). С. 187–194.
10. Куконков П. И., Устинкин С. В. Неравенства и напряжения в социальном пространстве российских регионов. М.: РУСАЙНС, 2016. 162 с.
11. Куконков П. И., Широкалова Г. С. Борьба за историческую память – это борьба концептов // Спасибо за победу. Монография по материалам мониторинга «Российское студенчество о Великой Отечественной войне» (2005–2010–2015–2020) / Под ред. Ю. Р. Вишневского. Екатеринбург: Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б. Н. Ельцина, 2020. С. 208–220.
12. Леконцев И. П. Бедность в России: официальная статистика и результаты социологических опросов ВЦИОМ. Мониторинг общественного мнения // Экономические и социальные перемены. 2016. № 2. С. 111–119.
13. Марин Е. Б. Молодежные протестные настроения в Приморском крае (На примере студенчества) // Вестник института социологии. 2018. № 26. С. 63–82.
14. Николаева А. А. Актуальные вопросы кадрового и образовательного менеджмента // Актуальные вопросы кадрового и образовательного менеджмента: Сб. научных статей // Отв. ред. Н. В. Соловова. Самара: Самарский госуниверситет. 2015. С. 30–38.
15. Новые вызовы и угрозы безопасности РФ в условиях глобальных и локальных трансформаций: Монография / Под ред. С. В. Устинкина, А. В. Никитина. М.: РУСАЙНС, 2023. 388 c.
16. Першуткин С. Н. Битва за умы уже началась. Поражающий эффект социологических исследований и невоенных действий // Независимая газета. 19.05.2022. URL: https://nvo.ng.ru/nvo/2022-05-19/12_1189_effect.html (дата обращения: 19.10.2023).
17. Радаев В. Миллениалы: как меняется российское общество. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2019. 221 с.
18. Россия в глобальных процессах: Поиски перспективы / Отв. ред. М. К. Горшков. М.: Институт социологии РАН. 2008. 317 с.
19. Савченко И. А. Политический протест в современном обществе: технологический подход // Теория и практика общественного развития. 2012. № 2. С. 252–255.
20. Штомпка П. Социология: Анализ современного общества. М.: Логос, 2010. 655 с.