(Интернет-мобилизация как исследовательская проблема – Структурные и функциональные факторы мобилизации – Соотношение информационного и мобилизационного потенциала сообщества)
Мобилизация пользователей в интернет-среде в последние десятилетия является феноменом, вызывающим активный интерес со стороны исследователей цифровой социальной реальности. Однако чаще в литературе последних лет мобилизация изучается в контексте политических процессов. Об особых возможностях политической мобилизации посредством Интернета в западной и российской литературе стали говорить после серии революций и переворотов на Ближнем Востоке, которые часто называют «твиттерными»[1] , в отечественной – после активных протестов 2011-2012 годов[2]. Очевидно, что в этом контексте мобилизация чаще всего рассматривается как массовый процесс[3]. Большое внимание уделяется так называемым манипуляторным практикам в «новых медиа»[4]. Наиболее часто изучаются такие аспекты мобилизации, как механизмы массовой протестной мобилизации, роль информационных факторов в протестных движениях[5], условия эффективной политической мобилизации[6] .
Однако многие исследователи, как зарубежные, так и отечественные, настаивают на том, что не следует упрощенно подходить к онлайн-мобилизации как к однозначно более сильному инструменту как политической, так и социальной мобилизации, поскольку эти гипотезы не всегда подтверждаются эмпирическими данными соответствующих исследований[7]. Более того, некоторые сравнительные эмпирические исследования вообще ставят под сомнение особую роль интернета в изменении поведении людей. В частности, сравнительные исследования использования традиционных и онлайн инструментов мобилизации показывают, что онлайн-мобилизация, обладая гораздо большим потенциалом распространения информации и увеличения готовности действовать, не дает прироста в самих реальных действиях людей[8].
В связи с этим наиболее перспективными в отношении изучения онлайн-мобилизации являются исследования, которые фокусируют свое внимание не на массовой мобилизации в интернете вообще, а на мобилизации в рамках сообществ, в том числе – онлайн-сообществ. Именно сообщества в интернете, как и в реальном мире, обладают большим мобилизационным потенциалом, по мнению исследователей, в силу действия таких факторов, как чувство общности[9], сплоченность и доверие [10].
Все эти, и схожие по тематике исследования показывают, что в онлайн-мобилизации большую роль играет не только и не столько информационный фактор, сколько социальные механизмы, связанные с функционированием сообществ. Соответственно, при изучении мобилизации в интернет-среде необходимо прежде всего обратить внимание на особенности мобилизационного потенциала онлайн-сообществ, его отличий от мобилизационного потенциала сообществ традиционного типа, построенных на личных связях и отношениях, поскольку, как полагают многие исследователи, интернет-социальность является абсолютно иной формой социального бытия по сравнению с реальным миром, существует автономно[11]. В связи с этим для понимания особенностей онлайн-мобилизации следует особое внимание обращать на специфику интеграции пользователей в устойчивые сообщества, связанную, прежде всего, с сетевой природой интеграции и спецификой формирования в этих сообществах мобилизационного потенциала, который в самом общем виде может быть описан как степень готовности членов сообщества к действиям, предлагаемым другими участниками и/или лидерами этого сообщества.
Уже отмечаемые нами ранее особенности онлайн-сообществ, такие, как децентрализация и отсутствие иерархии, дисперсия и релятивизация авторитетов, организационная гибкость, постоянное изменение, динамичность системы взаимодействия, не могут не влиять на специфику мобилизации в онлайн-группах по сравнению с оффлайн-сообществами. И особый интерес в этом контексте представляет специфика мобилизации в сообществах, которые изначально создаются как мобилизационные, то есть как группы людей, объединяющихся для решения каких-то общих практических задач. И, поскольку, как уже упоминалось, онлайн-сообщества в большей степени, чем традиционные (оффлайн) группы, характеризуются постоянной изменчивостью, важно отследить и проанализировать, каким образом изменяется и мобилизационный потенциал сообщества, и в целом – интеграционные процессы в рамках подобных сообществ.
Как уже отмечалось, статистический анализ полученных данных мог быть произведен только на массиве данных, полученных автоматизированным путем. Соответственно, в анализ не были включены некоторые значимые переменные, которые могут описывать динамику мобилизационного потенциала непосредственно – такие, как количество успешных действий сообщества за отрезок времени, количество инструкций и указаний по поводу практических действий, количество участников, вовлеченных в практические действия и некоторые другие. Поэтому на данном этапе анализа мы можем пользоваться лишь косвенными данными о мобилизационных возможностях сообщества.
В частности, одним из косвенных показателей мобилизационного потенциала онлайн-сообщества является готовность членов группы реагировать на просьбы других членов группы. Наиболее очевидным индикатором этой готовности является действие репоста в ответ на просьбу о репосте. Соответственно, именно эта переменная была принята как зависимая в корреляционно-регрессионном анализе модели интеграции. А также эта переменная была включена в факторный анализ полученных данных.
Корреляционно-регрессионный анализ показал, что готовность участников группы действовать в ответ на просьбы хотя бы в минимальной степени, в виде репоста нужной группе информации, с наиболее надежной степенью положительно коррелируют (1) с количеством постов с просьбой о репосте, (2) с количеством комментариев на один пост, (3) со средней длиной комментариев, (4) с количеством участников группы, (5) с долей постов от имени группы, (6) количеством постов со ссылками на внешние источники. Отрицательные корреляции наблюдаются с такими переменными, как (1) количество постов от имени группы, (2) средняя длина поста, (3) доля постов со ссылками на внешние источники, (4) количество репостов – см.Табл.1.
Таблица 1. Результат корреляционно-регрессионного анализа массива данных по выходной переменной «Количество репостов по отношению к просьбам о репосте»
| Переменная | Стандартизованные коэффициенты β | t | Уровень надежности |
| Количество постов с просьбой о репосте | 0,438 | 4,71 | 1 |
| Количество комментариев на 1 пост | 0,159 | 2,866 | 0,996 |
| Средняя длина комментария | 0,173 | 1,684 | 0,907 |
| Количество постов от имени группы | -0,569 | -1,532 | 0,874 |
| Количество участников | 0,282 | 1,53 | 0,873 |
| Средняя длина поста | -0,084 | -1,432 | 0,847 |
| Доля постов от имени группы | 0,116 | 1,301 | 0,806 |
| Количество постов со ссылками | 0,159 | 1,284 | 0,8 |
| Доля постов со ссылками | -0,066 | -1,23 | 0,781 |
| Количество репостов | -0,3 | -1,217 | 0,776 |
| Количество мотивационных постов | 0,082 | 0,726 | 0,532 |
| Количество комментариев на 1 участника | -0,1 | -0,634 | 0,474 |
| Количество авторов в ленте | 0,071 | 0,6 | 0,451 |
| Количество репостов на 1 пост | -0,028 | -0,549 | 0,417 |
| Возраст группы | -0,056 | -0,456 | 0,351 |
| Количество уникальных постов | -0,056 | -0,429 | 0,332 |
| Количество комментариев | 0,422 | 0,417 | 0,323 |
| Количество упоминаний участников на одни комментарий | 0,032 | 0,412 | 0,319 |
| Количество постов с картинками или фото | -0,095 | -0,359 | 0,28 |
| Количество всех комментариев | -0,047 | -0,352 | 0,275 |
| Количество упоминаний членов группы | 0,104 | 0,343 | 0,268 |
| Количество лайков на одного участника | 0,035 | 0,257 | 0,202 |
| Доля комментариев с хештегами | 0,012 | 0,22 | 0,174 |
| Количество лайков | 0,06 | 0,162 | 0,129 |
| Количество постов (с упоминаниями участников) | -0,181 | -0,156 | 0,124 |
| Количество просмотров | 0,071 | 0,11 | 0,087 |
| Количество просмотров на одного участника | -0,02 | -0,032 | 0,025 |
| Доля постов с картинками | -0,002 | -0,029 | 0,023 |
| Доля мотивационных постов | -0,001 | -0,025 | 0,02 |
| Количество комментариев с хештегами | 0,001 | 0,014 | 0,011 |
Стандартизованные коэффициенты β – коэффициент показывает, на какую часть величины своего среднего квадратичного отклонения изменится в среднем значение результативного признака при изменении факторного признака на величину его среднеквадратического отклонения при фиксированном на постоянном уровне значении остальных независимых переменных [22]. t – коэффициент Стьюдента для одной выборки позволяет проверить гипотезу о равенстве выборочного среднего некоторому заданному числу. Статистика критерия имеет t – распределение Стьюдента с (n-1) степенью свободы [23]. Уровень надежности – (1- α) – показывает, на каком уровне значимости α выборочный коэффициент Стьюдента t совпадает с табличным значением коэффициента Стьюдента [24].
Полученные данные позволяют сделать вывод о том, что большинство количественных характеристик внутригрупповых коммуникаций слабо связаны с мобилизационным потенциалом группы. В большей степени на мобилизационный потенциал влияют ее структурные особенности. Обобщая данные, можно выделить три такие структурные особенности:
- Степень вовлеченности участников группы в содержательное обсуждение тематики (индикаторы – длина и количество комментариев новостных сообщений), в отличие от формальной коммуникационной активности – лайки, репосты, просмотры. Сама эта вовлеченность в обсуждение является показателем уровня личной заинтересованности участников в коммуникации, актуальности нахождения в группе.
- Структура основного контента по критерию авторства. Чем выше доля постов от имени группы, тем выше мобилизационный потенциал. Возможно, доля постов от имени группы усиливает групповую идентичность, и, как следствие – то самое «чувство общности», которое ответственно за переход от моральной поддержки к действию.
- Структура основного контента по критерию источника информации. Чем выше доля использования внешних источников, и, соответственно, ниже доля собственного контента, тем ниже готовность участников реагировать на просьбы о действии. Доля импортированного контента из внешних источников является показателем информационной направленности в функционировании группы и ее администраторов. И, чем более выражена эта направленность, тем менее выражена мотивация к солидарным действиям участников. Отчасти это подтверждается и наличием отрицательной связи количества репостов в ответ на просьбы о репосте и количества репостов вообще.
Наличие определенного функционального напряжения между информационной и мотивационной функцией онлайн-сообществ подтверждается также и результатами факторного анализа данных о динамике интеграции в изучаемых группах.
Факторный анализ показал, что, во-первых, количество репостов в ответ на просьбу и частота любых репостов в пересчете на один пост, оказываются компонентами одного укрупненного фактора – объема внешних (исходящих) коммуникаций участников («внешняя экспансия группы»). Во-вторых, сами эти две переменные оказываются связаны с этим фактором противоположным образом: количество индивидуальных решений о репосте связано с групповой экспансией отрицательным образом, а количество репостов в ответ на просьбу – положительным – см.Табл.2.
Таблица 2. Укрупненные факторы динамики интеграции*
| Номер укрупненного фактора | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 |
| Независимые переменные | объем внутренних коммуникаций | структура контента | количество акторов | информационный охват | самовыражение участников | Внешняя экспансия группы |
| лайки на одного участника | 0,914 | |||||
| комментарии на 1 участника | 0,89 | |||||
| количество постов с просьбой о репосте | 0,831 | |||||
| количество уникальных постов | 0,629 | -0,493 | ||||
| просмотры на одного участника | 0,463 | 0,363 | ||||
| упоминаний на одни коммент | 0,335 | |||||
| возраст группы | -0,81 | 0,396 | ||||
| доля постов от имени группы | -0,766 | -0,337 | ||||
| средняя длина комментария | 0,74 | 0,494 | ||||
| доля постов с картинками | 0,738 | |||||
| доля комментариев с хештегами | 0,456 | |||||
| количество авторов в ленте | 0,901 | |||||
| количество участников | -0,42 | 0,811 | ||||
| доля постов со ссылками | 0,808 | |||||
| Комментарии на 1 пост | 0,807 | |||||
| средняя длина поста | -0,309 | 0,651 | ||||
| доля мотивационных постов | -0,651 | |||||
| количество репостов по отношению к просьбам о репосте | 0,766 | |||||
| количество репостов на 1 пост | -0,487 |
*Метод выделения факторов: метод главных компонент
Таким образом, среди количественных показателей, описывающих объем и структуру функционирования сообществ мобилизационного типа, мобилизационный потенциал, косвенно описываемый готовностью солидарно реагировать на просьбы сообщества/отдельных участников, оказывается практически не связанным с объемом и структурой коммуникаций, с объемом контента и мотивирующими усилиями лидеров (количеством мотивирующих постов).
Но при этом фиксируется статистически значимый уровень связи мобилизационного потенциала с вовлеченностью участников в жизнь сообщества и авторством основного контента (как по источнику информации, так и по презентуемому авторству). Пользуясь терминологией описания интеграции в традиционных (оффлайновых) группах, все эти значимые признаки проявляют степень выраженности групповой идентичности, как внешней (преобладание контента не от отдельных участников или лидеров, а от лица группы), так и внутренней (вовлеченность участников, активное реагирование на события).
Формирующийся через групповую идентичность мобилизационный потенциал группы в определенной степени оказывается в обратной связи с ее информационным потенциалом, проявляющимся в активном «экспорте» и «импорте» контента со стороны отдельных участников. Солидарное (от имени группы, с собственным авторством) производство контента и его солидарный «импорт» (репост в ответ на просьбу о репосте, а не по индивидуальному желанию) выше там, где ниже индивидуальная информационная активность участников.
Этот факт частично подтверждает уже упоминаемые выводы некоторых исследователей об отсутствии связи между сетевым принципом распространения информации и мобилизационными возможностями сообществ в Интернете. Более того, можно выдвинуть гипотезу о том, что информационно-коммуникационная функция онлайн-сообществ в определенной степени препятствует реализации мобилизационной функции. Иначе говоря, информационная насыщенность общения в онлайн-группах в большей степени работает на распространение информации, чем на мобилизацию к действию. Отчасти это может быть интерпретировано как противоречие «облегченной социальности» цифровых коммуникаций и необходимостью принятия ответственности, которая «облегченной социальностью» не предусматривается. Таким образом, мобилизационные возможности интернет-сообществ оказываются в большей степени зависимыми от оффлайн взаимодействий, социальных ролей и привычных габитусов, нежели от сетевых особенностей интернет-коммуникаций.
Ограничения и вопросы для дальнейшего изучения
Как уже упоминалось, полная база данных по изучаемым группам за весь период их существования технически могла быть собрана только через автоматизированный сбор. Данные же, собираемые вручную, которые были переведены в количественные шкалы, были собраны за незначительный для статистической фиксации период измерения. К таким показателям относятся социокультурные характеристики сообщества – особенности целей, ценности, актуальность тематики, соответствие тематике глобальным и национальным трендам, специфичность языка группы и т.д. Не исключено, что сбор большего количества данных этой категории позволит расширить представления о факторах, влияющих на мобилизационный потенциал.
Вторым ограничением для интерпретации результатов в качестве надежных и достоверных является использование косвенного показателя мобилизационного потенциала – репосты в ответ на просьбу о репосте. Прямые признаки реализации мобилизационного потенциала, такие, как участие пользователей в совместных мероприятиях, количество успешных практических действий сообщества, также собираются в настоящее время в ручном режиме. При накоплении достаточно большого массива данных о практических действиях группы анализ факторов этой практической активности может показать иные результаты.
И, наконец, техническим ограничением, которое не может быть преодолена в рамках данного проекта, является невозможность проверить влияние социально-демографического состава группы на ее мобилизационный потенциал. В силу ограничений доступа к персональным аккаунтам, вводимых сетью (Facebook, в частности), либо самими участниками, отследить действие этого фактора не представляется возможным. В перспективе для оценки этого фактора необходимо использовать иные методы сбора данных.
[1] Труевцев К.М. «Арабская весна» – ход, акторы, технология и промежуточные итоги // Полития. 2012, № 1. С.28
[2] Ильичева Ю.А. Мобилизационные технологии: сущность, предпосылки возникновения, основные инструменты и средства //Электронный научный журнал «Медиаскоп». – Выпуск №2 – 2013г. [Электронный ресурс] URL: http://www.mediascope.ru/node/1335
[3] Яницкий О.Н. Массовая мобилизация: проблемы теории // Социс. – 2012. – №6. – С 3-12
[4] Зуев А.С., Федянин Д.Н. Модели управления мнениями агентов в социальных сетях // Проблемы управления. 2011, № 2. С. 37-45
[5] Шерстобитов А.С., Брянов К.А. Технологии политической мобилизации в социальной сети “Вконтакте”: сетевой анализ протестного и провластного сегментов // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. -Тамбов: Грамота. 2013, № 10 (36): в 2-х ч. – Ч. I. C. 196-202
[6] Шарапов Р.И. Условия политической мобилизации в сети Интернет // Социодинамика, 2017, № 10. С. 1 – 8
[7] Кныжова З., Суслов И. Потенциал и перспективы политической мобилизации в интернет-пространстве: обзор эмпирических исследований в мировом и российском контексте // Власть, 2019. Том 27. № 5. С. 59-66
[8] Hooghe M, Vissers S, Stolle D., and Mah V-A. The Potential of Internet Mobilization: An Experimental Study on the Effect of Internet and Face-to-Face Mobilization Efforts // Political Communication. – 27(4):406-431. – October 2010. P.421
[9] Wang, Kevin Y. Sense of Community and Political Mobilization in Virtual Communities: The Role of Dispositional and Situational Variables (2010) // Scholarship and Professional Work – Communication. – V.115. Available at: https://digitalcommons.butler.edu/ccom_papers/115
[10] Ярская В., Пашинина Е., Медведев К. Социальная сплоченность виртуальных сообществ в фокусе качественных методов онлайн исследования // Вестник СГТУ. – 2014. – №1(77). [Электронный ресурс] URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnaya-splochennost-virtualnyh-soobschestv-v-fokuse-kachestvennyh-metodov-onlayn-issledovaniya
[11] Boellstorff T. Coming of Age in Second Life: An Anthropologist Explores the Virtually Human. Princeton University Press, 2008, 344 p