Часть 3 Познание развития и развивающихся объектов Глава 8. Научная система познания процессов развития и развивающихся объектов
§50. Базовым, дающим наиболее полные и достоверные знания, в познании развивающихся объектов является научное познание. Научное познание есть культурно-исторический комплекс для реализации познавательных отношений применительно к природе вообще, к конкретному объекту (типу объектов) и/или предмету исследования, для осуществления критики сущего и могущего быть бытия, для синтеза нового бытия. Научное познание осуществляется системой наук, каждая из которых и все в совокупности предстают как а) вид деятельности, б) социальный институт, в) комплекс знаний и методов познания.
Научная система познания (в том числе развития и развивающихся объектов) в современную эпоху представляет собой комплекс конкретных наук естественного, социально-гуманитарного и технического циклов, внутри которых науки делятся а) по научным дисциплинам, б) по типам исследований (фундаментальные и прикладные), в) по уровням познания (теоретический, эмпирический, экспертно-аналитический).
В отношении сложных развивающихся объектов наука самоорганизуется посредством междисциплинарного и межотраслевого подходов, в том числе, объединяя при необходимости науки естественного, социально-гуманитарного и технического циклов, осуществляя синтез целых отраслей философского и научного знания, фундаментальных и прикладных наук, экспертной и информационно-аналитической деятельности, формируя объекто-ориентированную организацию научного познания и знания, в том числе посредством создания специальных научных подразделений, ориентированных на конкретный объект (если он уникален либо исключительно важен) либо (по крайней мере) на тип объектов (§44).
Современные науки причастны развитию в нескольких отношениях: а) в той или иной мере осуществляют исследование развития и включает в свои концептуальные конструкции идею и принцип развития, б) участвуют в общем развитии (прогрессе) человеческих сообществ собственными разработками, несут бремя ответственности за них, в) развиваются сами как социально-материальное, человеческое и идеальное образование (научный и научно-технический прогресс). При этом развитие науки как способа и результат человеческой активности несет в себе как субъективные, так и объективные начала. Объективность определяется включенностью науки в социально-культурную динамику как основания цели, задач, мотивации, темпов, форм, направлений и других характеристик функционирования и развития науки, как зависимость от объективных закономерностей развития социумов и культур как возникших материально-идеальных развивающихся объектов. Субъективность определяется волевыми основаниями различных субъектов управления, способных воздействовать на социально-культурную и научную динамику в том или ином социально-культурном образовании в течение того или иного интервала времени.
Дополнение 1. В отношении познания развивающихся объектов не является конкурентоспособным научное познание, не основанное на современной методологии развития (научное познание, основанное на методологии познания стационарных объектов в случае ее применения к развивающимся системам, то есть, научное познание, основанное на досовременной методологии развития).
Дополнение 2. Альтернативные науке (ненаучные) способы познания и их результаты не являются конкурентоспособными в сравнении с наукой в исследовании развивающихся объектов, порой лишь некоторыми дополнительными эффектами дополняя науку. Они имеют несравнимо более низкий уровень глубины, достоверности, потенциал для интеллектуального обеспечения различных аспектов человеческой деятельности.
Дополнение 3. Попытки дискредитировать или принизить потенциал науки, основанные на критике ее состояния и возможностей в каждый конкретный исторический период, преодолеваются последующим развитием науки, появлением новых научных конструкций в разных сферах, усиливающих ее общий познавательный потенциал, поскольку процесс развития науки так же бесконечен, как процесс познания.
Примечание 1. Наука как социально-культурный феномен и как развивающийся объект (тип объектов и совокупность объектов) представляет собой а) вид и совокупность социальных отношений (в ряду экономических, политических, правовых, морально-нравственных, эстетических, философско-мировоззренческих, религиозных и собственно гносеологических отношений как отношений по поводу познания природы, общества и человека); б) совокупность социальных институтов, обеспечивающих функционирование и развитие науки (академии наук, исследовательские центры, образовательные учреждения как системы передачи научного знания, встроенные системы подготовки и переподготовки научных кадров, научные библиотеки как подсистемы сохранения и систематизации научного знания, системы передачи научного знания в виде научно-организационных мероприятий и систем опубликования результатов исследований и т.д.); в) содержание науки как совокупности научных идей.
Наука в целом и каждая наука в отдельности представляет собой материально-идеальный развивающийся комплекс, который включает в себя взаимосвязанные и взаимообусловленные материальные, идеальные и человеческие (кадровые) компоненты познавательно-преобразующей деятельности как цели, функции и сущности науки в системе человеческой культуры.
Материальные компоненты науки — это вся совокупность материально-технического обеспечения (включая информационно-техническое и коммуникационное) научных исследований («средства труда» и «орудия труда» науки), которые весьма различны в разных типах наук и на разных уровнях научных исследований (естественные, технические, социально-гуманитарные науки; теоретические и эмпирические, фундаментальные и прикладные уровни и типы исследования). Многие виды научных исследований и, соответственно, научных результатов (знаний) в принципе невозможны без соответствующего технического, общеинтеллектуального, информационного и коммуникационного обеспечения, методологической оснащенности, в связи с чем они невозможны до определенного уровня развития человечества. Даже науки, напрямую слабо связанные с техническим обеспечением (например, многие гуманитарные науки), сильнейшим образом зависимы от научно-технического прогресса. Тем более, что гуманитарные науки содержательно (в комплексе идей) безусловно зависят от складывающейся общей научной картины мира, от результатов метанаучных исследований, от результатов эмпирических и прикладных геологических, биологических, физиологических, психофизиологических, социальных, исторических, палеонтологических, археологических, этнографических, лингвистических и многих других исследований, «завязанных» на технический прогресс. К материальному компоненту науки относится также все аспекты обеспечения функционирования социально-материального тела науки — финансово-экономические, политические (политические в широком и узком смыслах. В широком смысле — как позиционирование системы отношений познания в комплексе иных отношений, в которые вступает человек в процессе своей деятельности, в том числе интересов социальной группы научных работников и преподавателей в их отношениях с другими социальными группами, которые к науке и к результатам ее деятельности относятся как применяющие научные знания, потребляющие знание и продукты на его основе, остающиеся вне системы знания и его плодов. В этом смысле наука позиционируется и выстраивает свои отношения (и как деятельность, и как система знания, и как институт) в условиях конкуренции с иными видами социально-культурных отношений (собственно политическими, правовыми, экономическими, морально-этическими, эстетическими, философскими, религиозными, мистическими) — конкуренции за ресурсы для осуществления себя (в том числе за людские ресурсы), конкуренции в воздействии на системы управления и регулирования жизни общества, конкуренции за души людей. Политика в узком смысле как компонент управления самой наукой, включая государственную научную политику, научную политику корпораций, финансово-экономическую политику в отношении различных видов научных исследований, правовую политику в сфере науки и т.д.), правовые, организационно-институциональное оформление науки, организация и управление научной деятельностью, набор применяемых управленческих моделей в обеспечении всей совокупности социальных институтов и инфраструктур.
Идеальные компоненты науки как ее истинная цель и собственно «тело науки» включают в себя всю совокупность научных знаний и методов, этические и эстетические компоненты материальной и идеальной научной деятельности, в том числе комплекс идей по организации материального тела науки (политических, правовых, экономических, кадровых, организационно-управленческих). В него входит культурно-исторический контекст, метафизические оснований культур, мировоззренческие основания наук, научная картина мира, логико-гносеологические и методологические основания, гносеологические парадигмы, совокупность исследуемых проблем и решаемых задач, совокупность методов познания и все аспекты собственно научно-исследовательской деятельности, организация системы знания, морально-этические аспекты научной деятельности, «мода» на научное знание, имидж науки и его формирование, авторитет
профессии научного работника, саморефлексия науки и ее эволюции (науковедение), взаимосвязь с содержанием образования, исследования науки и ее динамики и т.д.
Кадровый компонент науки — это совокупность научных кадров и персонала, обеспечивающего функционирование науки, система кадрового обеспечения науки, воспроизводства и развития кадрового потенциала, повышения интеллектуального и творческого потенциала кадров, включая системы мотивации (включая степень востребованности научного знания, уровень престижности научной работы), системы социального обеспечения и социальных гарантий, системы PR научного знания, а также кадрового подбора, кадровой рекламы и маркетинга, связь с системой образования, системы подготовки и переподготовки научных кадров. Науки и разделы наук о развитии также отвечают этой общей конструкции науки.
Примечание 2. Научное познание необходимо делить на два основных типа — фундаментальное и прикладное. Эти типы наук отличаются отнюдь не столько степенью практичности, как это принято считать. Различия фундаментальных и прикладных наук и исследований носят более глубокий, сущностный характер. Эти типы наук отличаются в первую очередь предметной областью. Фундаментальные исследования призваны вскрывать а) элементную базу развивающихся объектов и совокупность существующих и потенциальных конфигураций элементной базы и б) природу и закономерности причинно-следственных, функциональных, генетических, системных и иных взаимосвязей и взаимодействий (компонентов объекта между собой, объекта с внешней средой, различных состояний объекта во времени) преимущественно для типов объектов, смежных и сопряженных с ними объектов, разрабатывают их классификации, типологии и базовые модели относительно фундаментальных взаимодействий, осуществляют исследования природы времени и темпоритмов бытия, теоретически разрабатывают и апробируют на практике методы исследования будущего, а также исследуют взаимодействие будущего и человека и т.д. Фундаментальное исследование и его результаты могут и должны носить достаточно общий характер, допуская и предполагая распространение на различные индивидуальные объекты данного и иного типов. Однако этой общностью недопустимо спекулировать, то есть рассматривать ее как неизбежность и атрибутивность фундаментальных исследований. В конечном счете, все зависит также от качественного состояния того или иного фундаментального раздела науки и от человека-исследователя, в связи с чем науки (разделы наук), претендующие на фундаментальность, могут являться таковыми, а могут в тот или иной период не оказаться таковыми в сущности своей и тогда их результаты и общность результатов будет лишь не обоснованной претензией. Например, прикладные экономические разработки американских исследователей 50-80-х годов (с их теорией и эмпирией) необоснованно провозглашены отечественными сторонниками либерализма общетеоретическими положениями экономики, не являясь таковыми.
Так, фундаментальные социально-гуманитарные науки — история (включая археологию), социология, культурология, психология, экономика, статистика, правоведение, политология. В отношении развивающихся объектов, процессов развития и управления ими фундаментальными направлениями научных исследований являются теория развития (в особенности в отношении конкретных объектов и процессов), теория стратегического управления (и кибернетика), теория предвидения и прогнозирования, теория планирования и программирования, теория социально-культурного проектирования, синергетика, теория катастроф, фундаментальные исследования в области методологии научной, экспертной и аналитической деятельности в социально-гуманитарной сфере, способы ее эффективного использования применительно к конкретным задачам, разработка методов, развитие человеческого интеллектуального потенциала когнитивной деятельности.
Практика показывает, что истощение результатов фундаментальных исследований через небольшой промежуток времени (измеряемый 5-15 годами по различным направлениям) резко снижается потенциал прикладных исследований. Кроме того, за этот же период снижается потенциал экспертных коллективов, если в них нет специалистов фундаментальных наук, непосредственно осуществляющих новейшие разработки. Прикладные исследования — это объектоориентированное познание, которое предназначено для исследования элементной базы, конфигурации элементов, комбинаций связей и отношений в конкретном индивидуальном объекте и/или процессе и состоянии, в том числе — это исследование поведения (деятельности, поступков) конкретных объектов. Спектр задач здесь разнообразен — от организации системы текущего мониторинга и решения отдельных ситуационных задач проблемного свойства — до осуществления прогнозов, конструкторских разработок стратегических проектов, (социальной) инженерии, проектирования и конструирования будущего, выработки государственных политик, формирования программ и планов (и т.д.) применительно к индивидуальному объекту, процессу, состоянию и т.д.
Все это осуществляется, естественно, на основе фундаментального знания элементной базы, законов и закономерностей взаимосвязей и взаимодействий путем формирования различных моделей поведения конкретного объекта на основе сочетания теории, эмпирии и экспертно-аналитической деятельности путем «челночного» взаимодействия теории и эмпирии в ходе практики, на основе постоянно обновляемой эмпирической информации относительно конкретного объекта, что призвано вносить дополнения и корректировать фундаментальные (теоретические и эмпирические) знания в связи с индивидуальными особенностями конкретного объекта, динамикой конкретной ситуации, динамикой внешней среды и внутреннего состояния объекта. На этой основе осуществляется формирование знания о поведении объекта в конкретных ситуациях, накопление знаний о динамике и траекториях трансформации индивидуального объекта во времени, их классификация.
Важным методологическим моментом является различие типов конкретного знания как итога познания в фундаментальных и прикладных науках. Так, известно, что есть конкретное сущее как источник и цель познания (реальность в ее многообразии), и мыслимое конкретное как итог познания. В теоретической мысли конкретное отражает реальность в ее сущностных внутренних закономерных взаимодействиях, полноте, всесторонности, многообразии (см. особенно: Ильенков Э.В. Диалектика абстрактного и конкретного в научно-теоретическом мышлении. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССП ЭН), 1997).
Существует некоторый набор методов и последовательность этапов восхождения от абстрактно к конкретному, впервые осмысленные А.А. Зиновьевым (М Зиновьев А.А. Восхождение от абстрактного к конкретному (на материале «Капитала» К. Маркса). — М.: ИФ РАН, 2002).
При предложенном в данном исследовании подходе можно выделить конкретное, являющееся предметом фундаментальных исследований и наук (элементная база, характер и закономерности взаимодействий, в особенности в типах объектах и процессов) (конкретное I типа) и конкретное в прикладных исследованиях (конкретные объекты и процессы в сочетании общего и индивидуального, их состояния, поведения, динамики) (конкретное II типа). Такое различение типов конкретного позволяет утверждать, что существует два нетождественных пути от конкретного к абстрактному и два пути движения от абстрактного к конкретному — также нетождественных по всему набору методов и характеристик познания и знания. Это позволяет отличить логику научного исследования фундаментального и прикладного типов.
Указанное различие фундаментального и прикладного типов исследований разворачивается в отличия логики научного исследования, целей, задач, методов, алгоритмов и характера исследований, степени достоверности и характера общности результатов, характера и соотношения эмпирического, теоретического и экспертно-аналитического обеспечения, характера исследовательских процедур, удаленности выводов и прогнозов во времени, характера организации и управления исследованиями и науками для обеспечения их эффективности, различными требованиями к компетенциям кадров и т.д.
Кроме того, различается также характер фундаментальных и прикладных наук о стационарных и развивающихся объектах (подробнее см.: Селиванов А.И. Прикладные социально-гуманитарные исследования: специфика и мировоззренческие основания методологии //Безопасность бизнеса. 2015. №1). Естественно, фундаментальные и прикладные науки являются науками, а получаемые ими новые знания, должны отвечать критериям научности.
Дополнение. В науке нередки случаи, когда фундаментальные науки и фундаментальные аспекты наук не различаются с прикладными науками. Это особенно легко происходит, если исследуемый объект уникальный (каковым, например, является Земля) либо несет в себе одновременно большое число трудноразличимых по признаку «организация-взаимодействие в чистом виде» и «организация-взаимодействие в данном конкретном объекте» (например, биологическая особь, личность). Однако это вносит серьезную путаницу в методологические основания, в ожидания от результатов исследований, в границы экстраполяции научных результатов и, как следствие, в достоверность научных результатов.
Теоретический уровень основывается на абстрагировании, идеализации, типологии, движении от абстрактного к конкретному, моделировании, формировании теории, формулировке законов. В отношении исследования развивающихся объектов теоретическое и эмпирическое обладают определенной спецификой, складывающейся в историческом опыте конкретных наук (Гл.9). Эта специфика в исследовании развивающихся объектов проявляется наиболее выпукло (и потому представляет наибольший исследовательских интерес) в отношении познания будущего, в связи с чем она рассматривается в Главах 11 и 12. Здесь есть смысл подробнее остановиться лишь на третьем уровне познания — экспертно-аналитическом.
Будучи распространяемы в широком общественном мнении, за пределами ценности, проверяются в научной практике рационально-научными (теоретическими и эмпирическими) методами на предмет достоверности, включаются в контекст научного знания (либо вписываясь в прежний концептуальный контекст, либо создавая новый концептуальный контекст), а также проверяются в ходе всей практической деятельности по внедрению научного знания.
На этом уровне резко усиливаются личностные характеристики умений и навыков в применении знания, использования инструментов обработки новой информации. Перерабатываемая информация входит в индивидуальное сознание как «пространство переработки информации» с его набором инструментов обработки информации: метафизических «матриц», мировоззренческих установок, научных и аналитических принципов, методов, контекстов, умений и навыков работы с информацией. Это «пространство» с набором работает эффективнее, если осуществляется переработка одной информации, решение одной задачи — то есть, для повышения эффективности нужна «пустая голова», не загруженная иными информационными задачами и эмоциями, для того чтобы обеспечить наиболее полный контакт инструментов переработки информации с самой информацией.
Экспертная работа основана на вовлечении в процессы интеллектуальной деятельности комплексной духовности (Глава 7), поскольку в особенности в отношении развивающихся и творческих объектов рациональная истина является неполной, не позволяющей вполне понимать и объяснять их, адекватно взаимодействовать с объектами и субъектами такой природы, прогнозировать их развитие, поведение, характер процессуальности. К экспертно-аналитическому обеспечению относятся такие разработки, которые несут в себе сочетание научных знаний, интуиций и опыта специалистов. Однако — это принципиальная позиция — в конечном итоге экспертные и аналитические знания обладают критериями нулевой аудитории, воспринимаются по разному — от обожествления и беспрекословного подчинения, слепого копирования, до третирования, игнорирования и т.д. Приведем два ярких примеров: книга Н. Макиавелли «Государь» для управленцев и сложившиеся по ходу самых первых удачных разработок по тому или иному научному направлению суеверные обычаи среди научных работников, конструкторов, космонавтов (например, смотреть перед взлетом фильм «Белое солнце пустыни»).
Естественно, этот набор таких практических знаний и умений также, во-первых, культурно и исторически обусловлен, а во-вторых, претерпевает определенную эволюцию, трансформирующую те или иные его элементы, уничтожая некоторые из них и создавая новые. Именно поэтому деятельность, основанная на этих знаниях и умениях, также порой оказывается не адекватной ситуации, требуя трансформации, формирования новых умений, изменения стереотипов поведения, оснований для принятия решений и т.д., а порой возвращает к актуальному использованию некоторые из них, порой, казалось бы, безнадежно устаревшие и забытые.
Аналитика (информационная аналитика) по своему содержанию и методологии исследования есть разновидность научного познания и знания. Это специфическая научная деятельность прикладного характера, ориентированная на получение объективно-истинного знания о тех или иных конкретных объектах, событиях и процессах материального и духовного мира, с ориентацией на конкретную задачу, на аналитическое (мысленное) расчленение объекта с целью углубления познания (например, выявление состава, причин, угроз, рисков и т.д.) и последующий синтез в некоторые (мысленные) модели (сценарии, модели поведения, прогнозы, проекты управленческих решений, стратегические цели, проекты, планы, программы и т.д.).
Сущностью аналитической деятельности является аналитическое исследование. Аналитическое исследование — связанная совокупность процедур по формированию достоверного, целостного и объективного знания о конкретном объекте в его динамике, включающее в себя сбор и оценку информации (на основе знания источников информации, структуры информационных потоков и полей), целеобусловленное осуществление анализа конкретного объекта, выявление причинного комплекса его динамики, осуществление оценок, синтез полученной информации об объекте (выход на понимание целостности) и получение достоверного объективного знания, включение понимания в иные информационные контексты, разработка прогноза (динамики воздействия различных факторов на объект), определение вариантов (сценариев) динамики, разработка механизмов и технологий по воздействию на различные (внутренние и внешние) факторы и выработку решения (и рекомендаций), формирование итогового материала в виде разработки методов решения проблем, формирования механизмов и технологий, доведение их до субъектов активности (в том числе предоставление лицам, принимающим решения), а также по контролю за процессом воздействия со стороны субъектов на эти факторы, разработка механизмов корректировки воздействий со стороны подключенных субъектов.
Основной задачей аналитики является инструментализация научного знания, формирование цепочки «научное познание и знание — практический выход». Характер аналитических исследований определяется объектом, предметом, целью, задачами исследования, множеством других обстоятельств, сильнейшим образом зависит от того, на какой стадии исследований или принятия управленческого решения привлекаются аналитические разработки. В условиях спокойной динамики процессов аналитика входит в общий научный контекст, в моменты перехода, творчества или кризиса — потребность в аналитике резко усиливается, рывком выделяется из общего контекста научного знания применительно к контексту задачи, оказываясь единственным способом эффективного осуществления научного знания. В этой связи аналитическая деятельность наиболее видна и активно развивается в разные исторические периоды в разных сферах человеческой деятельности. В середине ХХ века это была военная и военно-техническая сфера, ряд прикладных технических наук (космос, атом, военная техника, военное управление), в последней трети ХХ века — ряд прорывных технологий, социальные технологии управления, некоторые аспекты безопасности (разведка, контрразведка, оперативно-розыскная деятельность, международная деятельность). Так, управленческая аналитика — одно из важных направлений аналитической деятельности. Управленческая аналитика представляет собой своеобразный синтез аналитики и управленческого искусства. Она выступает как совокупность прикладных направлений научных исследований междисциплинарного типа, включающая в себя собственные философские и фундаментальные научные аспекты и направления с целью вовлечения полученного знания в процесс принятия управленческих решений.
В целом информационно-аналитический уровень научного познания обеспечивает проведение аналитических исследований, подготовку аналитических документов для принятия конкретных (оперативных и стратегических) управленческих решений, информационное обеспечение с использованием специального набора методов. См. коллективные монографии: Теоретико-методологические основы системных информационно-аналитических исследований. М.: ИПКгосслужбы, 2004; Аналитическое обеспечение принятия управленческого решения. М.: ИПКгосслужбы, 2005. Обзор решаемых задач, организации и методов информационно-аналитических исследований см. в особенности в следующих работах: Доронин А.И. Бизнес-разведка. Изд-е 5. М., 2013; Курносов Ю.В., Конотопов П.Ю. Аналитика: методология, технология и организация информационно-аналитической работы. М.: РУСА КИ, 2004; Курносов Ю.В. Аналитика как интеллектуальное оружие. М., РУ СА КИ, 2013; Яковец Е.Н. Основы информационно-аналитического обеспечения оперативно-розыскной деятельности: Учебное пособие. М.: МосУ МВД России, изд-во «Щит-М», 2009.
Есть специфические аспекты информационно-аналитического обеспечения в разных видах деятельности, в частности в оперативном и стратегическом управлении (§93). Высший уровень развития аналитической деятельности — экспертный. Экспертом может быть далеко не каждый научный или аналитический работник, не каждый профессионал-практик (в своей сфере, в том числе чиновник в сфере управления), хотя именно из этих сфер черпаются эксперты. Для этого исследователь (практик) должен не только быть носителем научного знания и практического опыта в данной сфере, но также обладать некоторыми дополнительными личностными качествами и характеристиками мышления, владеть аналитическими технологиями, быть непосредственным участником постоянно проводимых научных исследований в сфере его компетенции либо участником практической деятельности в этой сфере. Лишь сочетание трех параметров — профессионализм, персональные мыслительные качества и научно-прикладная активность, включенность в исследовательский и практический процесс в отношении конкретного объекта — позволяет говорить о квалификации данного научного работника или практика как эксперта. Причем, квалификация эксперта приобретает решающее значение в степени эффективности его деятельности. Важными (а порой ключевыми) компонентами в деятельности аналитика и эксперта (особенно в сфере управления) являются мировоззренческие основания его мыследеятельности и система ценностных ориентаций.
Хотя в России в систематическом научно-технологическом формате методы экспертной работы практически не используются (в отличие от других стран, где эксперты используются очень широко, хотя каждая страна имеет собственный опыт взаимодействия с экспертным сообществом. Например, в политической экспертной деятельности «американский президент пользуется услугами сразу нескольких сотен экспертно-аналитических центров, во Франции экспертную деятельность рассматривают скорее как возможность получения справочной информации, в Великобритании с экспертным сообществом сотрудничают, в Германии в них видят полноправных помощников, а в Австрии — социальных партнеров», поскольку «экспертная деятельность снижает риски в принятии решений, делает управленческие решения более оригинальными и устойчивыми к внешнему воздействию, а цели более обоснованными и зримыми» (Райков А.Н. «Экспертократия» как инструмент лоббирования// Труды XV Байкальской Всероссийской конференции «Информационные и математические технологии в науке и управлении». Ч.3. — Иркутск: ИСЭМ СО РАН, 2010. С. 121-122)., однако сами методы экспертной работы, их теория и практика, процедуры отбора экспертов и другие аспекты практики организации таких исследований давно и хорошо известны российскому научному сообществу. По теории и практике экспертной работы см. особенно: Тюрин Ю.Н., Литвак Б.Г., Орлов А.И., Сатаров Г.А., Шмерлинг Д.С. Анализ нечисловой информации. М., 1981; Литвак Б.Г. Экспертная информация: Методы получения и анализа. М., 1982; Сидельников Ю.В. Теория и организация экспертного прогнозирования. М., 1990; Литвак Б.Г. Экспертные оценки и принятие решений. М., 1996; Литвак Б.Г. Экспертные технологии в управлении: Учебное пособие. 2-е изд. М., 2004; Рождение коллективного разума. О новых законах сетевого социума и сетевой экономики и об их влиянии на поведение человека. Великая трансформация третьего тысячелетия: сборник/ Под ред. Б.Б. Славина. — М.: ЛЕНАНД, 2013. — 288 с. — С. 149-152, 178-184; Орлов А.И. Допустимые средние в некоторых задачах экспертных оценок и агрегирования показателей качества// Многомерный статистической анализ в социально-экономических исследованиях. — М.: Наука, 1974. — С. 388-393; Панкова Л.А., Петровский А.М., Шнейдерман М.В. Оргнизация экспертиз и анализ экспертной информации. — М.: Наука, 1984. — 120 с.; Китаев Н.Н. Групповые экспертные оценки. — М.: Знание, 1975. — 64 с.; Статистические методы анализа экспертных оценок. — М.: Наука, 1977. — 384 с.; Экспертные оценки// Вопросы кибернетики. Вып. 58. — М.: Научный совет АН СССР по комплексной проблеме «Кибернетика», 1979. — 200 с.; Экспертные оценки в системных исследованиях. Сборник трудов. Вып. 4. — М.: ВНИИСИ, 1979. — 120 с.; Абаев Л.Ч. Экспертные методы в исследовании проблем международных отношений: теоретические и практический аспекты// Проблемы национальной стратегии. — 2012. № 6 (15). — С. 29-45.
Основные методы: анкетирование, интервьюирование, метод комиссий, метод суда, дискуссия, мозговой штурм (мозговая атака), метод «Дельфи», метод провокаций, метод решающих матриц, метод прогнозного графа, сценарный метод и другие — перечень методов постоянно расширяется, использование методов постоянно совершенствуется. В практике применяются как индивидуальные, так и групповые (коллективные) экспертные опросы. Известны формы организации сложных экспертиз, способы эффективного использования формализованных и неформализованных процедур и т.д. Выбор того или иного вида опроса определяется целями экспертизы, сущностью решаемой проблемы, полнотой и достоверностью исходной информации, располагаемым временем и затратами на проведение опросов. Экспертно-аналитические разработки различаются по срокам проведения, масштабам целей и задач, количеству привлекаемых экспертов. Общая цель экспертных методов — не столько точное (буквальное) предсказание будущего как совокупности событий, сколько разработка возможных сценариев (качества новых состояний), сбор информации для принятия решений, определение вероятности наступления тех или иных событий, формулировка системы целей, разработка технологий их достижения, подготовка проектов эффективных управленческих решений с оценкой их исполнимости, прогнозом и оценкой результатов и т.д.
Во многих случаях экспертные оценки являются единственным средством решения многих задач, особенно при ограниченных возможностях применения точных математических методов относительно объекта или ситуации, из-за отсутствия достаточно точной статистической и другой информации (в том числе о надежностных показателях и технических характеристиках системы), отсутствия надежных математических моделей, описывающих реальное состояние системы. Степень эффективности экспертных методов определяется научно-методическим характером организации этих исследований, регулярностью и систематичностью.
Важно выделить два уровня использования экспертных оценок: качественный и количественный. Применение оценок на качественном уровне (определение возможного развития опасной ситуации из-за отказа системы, выбор окончательного варианта решения и др.) не вызывает сомнения, тогда как возможность применения количественных и балльных экспертных оценок нередко оспаривается, а результаты подвергаются сомнению. Кроме того, в большинстве методик экспертных опросов не уделяется достаточно внимания обоснованию выбранной схемы интегрирования оценок, полученных на основе использования нескольких критериев, по которым ведется оценка состояния исследуемого объекта.
Типичное заблуждение, широко распространенное в современных управленческих структурах России: компенсировать отсутствие постоянно действующей интеллектуальной экспертной системы по выработке и сопровождению управленческих решений невозможно посредством привлечения отдельных экспертов, создания рабочих групп на случайной либо бюрократической основе, разовых научных разработок. Экспертная система возможна лишь как действующая на регулярной основе структура. Она невозможна без и вне самостоятельного развития научных и экспертных структур, постоянных исследований, естественной ротации и омоложения кадрового состава, подготовки кадров высшей квалификации, научных школ, учебных заведений — без этого данная система не может быть эффективной. Это условие является базовым.
Экспертное сообщество может формироваться и организовываться субъектом управления (государством, корпорациями, общественными структурами). Однако оно должно иметь механизмы самоорганизации, в том числе для того, чтобы развивать и диверсифицировать направления подготовки кадров, разрабатывать набор формализуемых критериев отбора экспертов, присвоения такой квалификации уполномоченным общественным либо государственным органом. Причем, необходима эффективная организация и управление деятельностью экспертного сообщества, которое является специальной управленческой задачей, в которой должны быть определены цели будущей деятельности экспертного сообщества, это определит количественный и качественный состав экспертного сообщества и методы формирования экспертных групп.
Отрицательные примеры в российской практике научного обеспечения принятия стратегических управленческих решений известны, приведем лишь несколько примеров: 1) ВТО и предварительная «экспертиза» командой численностью 50-60 человек под руководством М.Ю. Медведкова, результатом которой будет обрушение множества отраслей национальной экономики и экономики многих регионов страны; 2) разработка стратегии национальной безопасности; 3) реформа системы высшего образования; 4) разработка реформы науки; 5) разработка реформы армии; 6) разработка реформы МВД; 7) разработка концепции-2020 и ее «доработка» в 2012 году (ВШЭ и, по заявлению ректора ВШЭ Я.И. Кузьминова, с участием около 600 экспертов). Все эти «концепции» исходили не из целей реформирования объектов, а из других целей — популизм, либералистская демагогичность, изымание ресурсов из развивающихся объектов с четким и циничным пониманием того, что это изъятие будет носить губительные и уничтожительные последствия для объектов, то есть четко осознавая смертельные последствия обществу ради извлечения личной выгоды, тем самым сознательное и направленное разрушение этих систем. При этом содержание этих концепций, поименованных высокими названиями и облеченных в форму государственных законов, направленно против декларируемых целей.
До недавнего времени можно было бы сказать, что они не имеют научной аргументации и в научном сообществе их просто неприлично обсуждать. Но теперь можно и нужно прямо сказать — они имеют четкую мировоззренческую позицию, выработанную научную аргументацию, разработанные социальные технологии, направленные именно против России. В целом экспертная деятельность имеет также вторую сторону — «возможность формирования на ее основе келейного механизма и создание под видом независимой экспертизы «экспертного крышевания» (Райков А.Н. «Экспертократия» как инструмент лоббирования. С. 122).
Положительные примеры в отечественной (советского периода) и мировой практике также известны: американский или даже китайский опыт — десятки тысяч экспертов при обсуждении вступления в ВТО, разработка десятками исследовательских центров проектов модернизации и, как результат, эффективная деятельность на мировом рынке, технологические прорывы, разработка концепции развития страны до 2050 года.
Дополнение. В работе с информационной реальностью необходимо всегда помнить о существовании дилеммы возможность-действительность для того, чтобы оставаться в рамках реальности. Это важно в том числе и особенно при исследовании короткоживущих (сильно локализованных во времени) объектов реальности, которые могут с высокой степенью вероятности быть как элементами перспективы, так и аномалиями. Поэтому одним из правил работы с ситуативными (как впрочем, и перспективными) мирами необходимо оговаривать границы применимости выработанных к их пониманию подходов во времени, не перенося на другие реальности, не распространяя закономерности их функционирования за пределы реального соответствия.
Примечание 4. Наука (вся наука и каждая конкретная наука) как большая социальная система, как совокупность множества социальных институтов и исследователей во всех отношениях разнообразна как своим содержанием, так и внешними проявлениями, в том числе включениями в различные аспекты человеческой практики, степенью их эффективности, сочетанием абстрактности и конкретности и т.д. Полагать, что любая наука решает все проблемы в сфере ее компетенции, может и обязана решить каждую текущую проблему — неверно, так же как неверно огульно обвинять ее в этом и демонтировать как социальный институт вообще ввиду неэффективности той формы социального института, которая сложилась на тот или иной период времени. Так, академическая наука нацелена на системно-абстрактное фундаментальное исследование, является основой формирования, функционирования (воспроизводства, сохранения) и развития тела науки как системы. При этом, академическая наука и философия (как социальные системы) обязаны и вынуждены останавливаться в своей деятельности на уровне отвлеченного (от объекта и от субъекта) знания, его систематизации. Отдельная проблема — выбор соотношения академической и фундаментальной науки в целом — и прикладной науки. Степень оптимальности и эффективности этого симбиоза — дело каждого конкретного случая. Однако в интересах каждого государства и национальной культуры находить и оптимизировать эти отношения, порождать организационные и управленческие схемы, развивать фундаментальные науки.
Человечество нашло множество форм организации науки, в том числе для осуществления познания на «прорывных» направлениях научного познания в каждый новый период времени — известны советские, американские, японские, европейские, китайские, индийские модели инновационного развития, организации инновационных научных направлений и центров в естественных и технических науках в 60-90-е годы ХХ века. На современном этапе развития человечества важнейшими становятся научно-прикладные аспекты управления человеческим сообществом и управления будущим (управления временем). Для реализации этих проектов также нужен поиск оптимальных организационно-управленческих форм, поскольку эффективные модели науки для различных целей различны, и они не вычисляются «абстрактно» или по аналогии с другими случаями (историческими периодами, другими науками и т.д.). Это дело опыта и научных исследований.
Для минимизации негативных эффектов от институциональных реорганизаций науки можно привести два отвлеченных примера. Эмпирическими наблюдениями установлено, что во всяком муравейнике несколько процентов муравьев не работают («тунеядцы»). Но если их отобрать в отдельный муравейник, то произойдет следующее — в муравейнике «тунеядцев» практически все муравьи начнут работать (за исключением, опять же, нескольких процентов), а в муравейнике, из которого выбраны все «тунеядцы», снова образуется в точности такое же в процентом отношении количество новых «тунеядцев». Нетрудно понять, что это — некоторая объективная потребность (закономерность). Другая аналогия, более понятная каждому обывателю — организация армии. В армии отнюдь не все армейские подразделения выполняют боевые задачи даже во время войны — интендантские службы, части на переформировании, госпитали, военные училища и другие. Но невозможно представить себе, чтобы кто-то отказался от этих подразделений. Кроме того, не все типы воинских частей предназначены и могут вести боевые действия в тех или иных условиях, средах (морская, воздушная, наземная) — и было бы безумием заставлять морские суда или танки летать по воздуху, самолетам — вести наземные боевые действия. Эти «юмористические» примеры, к сожалению, применительно к требованиям относительно науки со стороны российских чиновников — есть реальность. Потому что о науке, ее оптимальных формах и т.д., оказывается, может судить всякий и предлагать всякое. Не понимая ни сущности, ни смыслов, ни цивилизационных целей, ни возможностей, ни ограничений.
Примечание 5. Наука эволюционирует во всех отношениях — как вид деятельности, как комплекс целей, методов познания и система знаний, как социальный институт. Это относится как к развитию науки в целом, так и к развитию наук о развитии (подробнее на примере эволюции наук о развитии см. § 57). В современной социальной философии и науковедении (в широком смысле) больше принято говорить о научно-техническом прогрессе (НТП), причем, с существенным креном в технический прогресс, что само по себе некорректно, искажает понимание роли науки в современном мире и в будущем человечества. В наиболее общем плане необходимо говорить именно об эволюции науки и научном прогрессе, рассматривая общий прогресс науки как результирующий, интегральный эффект. На втором уровне углубления необходимо говорить об эволюции разных типов наук — естественных, технических и социально-гуманитарных с характерными для них чертами общего и с их различиями, определяемыми спецификой природы, а также об эволюции крупных научных отраслей, в том числе исследующих развивающиеся объекты. На третьем уровне углубления — об эволюции науки в различных культурах (различных в характере рациональности, методологической базе, метафизических основаниях научного познания), в разные исторические периоды человечества. На четвертом уровне необходимо говорить об эволюции конкретных научных организаций, некоторых локусов науки (академий наук, научных институтов, лабораторий, научно-промышленных и научно-инновационных центров, иных типов иерархических научных центров, а также горизонтальных — сетевых — форм организации науки) в единстве их материального, кадрового и идеального. На этом уровне становятся возможными и целесообразными рассуждения о возникновении, развертывании (прогрессе, расцвете), достижении пика, функционировании на максимуме потенциала, затем деградации и разрушении конкретных научных образований. Такие рассуждения невозможны на первом и втором уровнях. На пятом уровне разговор должен идти об эволюции отдельных научных концепций как идеальных развивающихся объектов, которая (эволюция), осуществляясь посредством различных научных организаций и творческих личностей, имеет дополнительные детерминанты, в той или иной степени самостоятельные процессы эволюции идеальных научных образований (концепций, теорий, научных направлений и школ, методологий, методов и т.д.).
Такое аналитическое расчленение позволяет выявить внутреннюю структуру процесса эволюции науки в его корпускулярно-континуальном характере применительно к каждому уровню, корректно рассуждать о закономерностях развития науки, в том числе во взаимосвязи с социально-культурной динамикой. Кроме того, что особенно важно, это позволяет точно определить местонахождение двигателя развития науки, его причинного комплекса, который размещается на четвертом уровне с взаимным проникающим дополнением третьего и пятого уровней. Именно здесь формируется процесс развития науки, находятся детерминанты процесса развития, складывающегося как сочетание объективных (социально-культурных) и субъективных факторов. Это позволяет также определить направление приложения усилий для поиска путей повышения эффективности воздействия науки на человеческую созидательную деятельность, найти точку приложения для формирования процесса эволюции науки, осуществления его синтеза, управления этим синтезом науки. Собственно, именно эффективное решение этой (организационной) проблемы привело к научным успехам в той или иной сфере в истории науки.
Особенно важно, что это позволяет правильно войти в проблему соотношения объективного и субъективного в развитии науки. Объективными основаниями эволюции становятся социально-культурные системы, процессы и закономерности, в которых формируется наука в виде подсистемы. Объективные основания вступают в качестве таковых в виде социального заказа на науку и ее продукцию (в самом широком смысле, включая прагматические производственные, управленческие, культурные, экономические, военно-политические и иные запросы к науке, исходящие из потребностей общества), материальных и кадровых условий деятельности, системы образования, систем мотивации и репутации науки и т.д. Без совокупности этих объективных обстоятельств наука не появляется либо исчезает (примером чему является судьба РАН). Можно привести самые разные эмпирические примеры повышения либо снижения интереса к науке, расширения социального заказа в ее адрес. Например, современная война (подготовка к войне) усиливает потребность в науке и позитивно влияет на развитие различных ее отраслей. Доминирование ортодоксальной религии (как и иного ненаучного мировоззрения) снижает либо совершенно уничтожает потребность в науке (мусульманские страны не единственный пример). Системное исследование факторов, воздействующих на развитие науки (в ту или иную сторону) со стороны совокупности объективных обстоятельств — специальная научная задача. Однако понятно, что совокупность этих факторов, закономерности воздействия исследованы весьма слабо, не в последнюю очередь по причине замкнутости внимания исследователей на высших уровнях осмысления развития. В этой связи необходимо активнее исследовать комплекс детерминации развития науки, разных комплексов детерминантов применительно к разным аспектам, историческим этапам, отраслям научного знания. Есть необходимость обратить внимание на исследование волновой и корпускулярной сторон развития науки, исследования траекторий развития наук. В современную эпоху массового производства и практического применения научного знания необходимы также исследования науки на предмет соотношения воспроизводящего (повторяющего) и развивающего (творческого) познания, на разрушающие и бесполезные аспекты научной деятельности. Субъективные воздействия на развитие науки (которые также могут быть как позитивными, так и негативными) различны — воздействие творческого мышления на возникновение новых научных идей и решений, приводящие к синергетическими прорывам и изменяющие ход развития; управленческие воздействия организаторов науки; управленческие воздействия со стороны органов власти и управления объемлющих социальных систем, в которые входит наука (государство, хозяйственная корпорация, общественная или политическая структура); конкурентные действия других научных субъектов; конкурентные действия антинаучных субъектов и т.д. Однако все они имеют характер «близкодействия», то есть осуществляют воздействие на эволюцию науки опосредованно, через воздействие на конкретные научные организации, научно-организационные мероприятия, творческие личности, но не прямо на феномены научной динамики, на развитие науки как процесс.