БЕРДЫШ И РУССКАЯ СМЕКАЛКА

На вооружении русской армии бердыш появляется вместе с огнестрельными пищалями. Огнестрельные пищали появились на Руси (как прежде и «самострелы» - арбалеты) – существенно раньше, чем в Западной Европе. Первые образцы пищалей были слишком тяжелы для стрельбы с рук, требовали опоры для ствола. В Европе в качестве опоры использовались сошки-рогатки. Европейский мушкетер укладывал при стрельбе свой мушкет на эти сошки.

Европейская стрелковая часть разбавлялась «пикинерами» - 50 на 50, т.е. каждого стрелка защищал в рукопашной воин с пикой. Европейские сошки были только подставкой под стрелковое оружие (пока ему требовались подставки) – и никаким другим целям не служили.

В России, как обычно, подошли к делу творчески, с русской смекалкой, и вместо сошек под пищаль тут придумали ставить бердыш. Технически это решение уникально, и не имеет аналогов в мировой истории военного дела.

Бердыш был устроен таким образом, чтобы заменить собой одним:

1.   Подставку под огнестрельное оружие.

2.   Кинжал

3.   Саблю

4.   Топор

5.   Копьё

6.   Щит для оцепления городских мероприятий.

Рассмотрим подробнее эту многофункциональность русского оружия, столь выгодно отличающуюся от европейского аналогичного набора воинов-современников.

В ближнем бою воину очень поможет кинжал. Перехватив бердыш рукой у самой вершины древка, стрелец получал колющее орудие с коротким клинком, вполне заменяющее кинжал для ближнего боя.

Если нужно было отбивать сабельные удары, то, переместив руку вниз по древку, к самому нижнему концу лезвия бердыша, стрелец получал аналог сабли.

Бердыш мог быть использован как колющее орудие (типа совни) – если взять его древко ещё ниже обеими руками.

На другом конце древка бердыша располагался наконечник копья – перевернув бердыш (лезвием к тылу) – стрелец получал типовое копьё на древке.

А при стрельбе из пищали этот же наконечник копья помогал устойчивее фиксировать подпорку, воткнув её поглубже в землю.

Интересно использование бердыша как боевого топора. Его ухватывали обратным хватом (как косарь косу) – и движениями косаря резко подсекали строй врага, хоть у ног, хоть на уровне груди или голов – как удобнее по ситуации. Страшные русские «косари смерти» описаны во многих исторических источниках.

Вот как, например, отзывался о бердышах в событиях 1660 года (при переправе польско-литовской конницы через реку)  польский шляхтич Ян Пасек: «Жестокая тут настала резня в этой толпе, а наиболее ужасны были бердыши; через четверть часа однако не вышел из них из этого смешения, а высекли их так, что и один не ушёл, поскольку остались в чистом поле, говорили, их было около 100. Из наших тот, кто полёг, тот лежал, а кто остался — тот страдал от ран; подо мной коня гнедого пулей ранили в грудь, порезали бердышом лоб, а также колено. Ещё бы он мне послужил, если бы не эта коленная рана, поскольку я был удачлив до коней в войске».

Поскольку бердыши, как массовое оружие, широко применялись простым народом, натренированном на косьбе обычного сена, с обычными косами - то вот какой был зафиксирован случай при Троицкой осаде: «…некий податной человек из села Молокова, крестьянин, называемый Суетою, великий ростом и очень сильный, над которым посмеивались всегда из-за его неумения в бою, сказал: «Пусть я умру сегодня, но буду всеми прославлен!» В руках он держал оружие, бердыш. И укрепил Господь Бог того Суету, и дал ему бесстрашие и храбрость; и он понуждал православных христиан прекратить бегство, говоря: «Не убоимся, братья, врагов Божиих, но станем с оружием твердо против них!» И сек бердышом своим врагов с обеих сторон, удерживая полк Александра Лисовского; и никто ему противостать не мог. Он быстро, как рысь, скакал и многих тогда вооруженных и в броне поразил…»

Но, как известно, стрельцы в Московии не только воевали, но и несли полицейские функции оцепления весьма свободолюбивых русских городских площадей. Были, иначе говоря, ОМОНом своего времени.

Строй стрельцов, выставивший перед собой бердыши вертикально, лезвиями вперед, представлял замечательную строй-ограду, через которую никто не мог перебраться. Специально для случаев оцепления площадей в бердышах русских стрельцов имелись дырочки, иногда с продетыми в них колечками.

Смысл дырочек – в том, что лезвия бердышей в случае длительного, многочасового оцепления городского мероприятия – связывались между собой для упрочения живой полицейской стены. Так появлялось нечто вроде современных полицейских переносных заграждений турникетного типа. Толпа в буквальном смысле, даже навалившись, не могла разорвать строя оцепления.

Эта многофункциональность русского бердыша позволяла не только экономить дорогое в то время железо, но и существенно облегчить стрельца в военном походе.

Чем таскать с собой целую гору амуниции – он на плечевой петле нес на спине один бердыш (не считая, конечно, пищали).

Прислуга-телохранитель в виде пикинера русскому стрельцу не полагалась, что автоматически удвоило русское огнестрельное войско.

Вот так, творчески сделали себе подпорку под пищаль наши предки, многофункциональную. А европейский мушкетер ходил везде с сошками, кроме как на подпорку, более ни на что не пригодными…